Карабасовы слёзы (сборник)

Мать. Вставай, сынок, началось!!!

Роман. Что? Что началось?!..

Мать. Галя рожает!..

Роман. А?!.. Что надо делать?…

Мать. Идите с батькой на двор… А мы с теткой сами… Я позову!..

* * *

Роман меряет шагами тесное пространство позади дома, автоматически считая дрова в поленнице, что заготовили с отцом на зиму.

Внутренний голос: «Значит, не справилась без „советского роддома“… Значит, так…»

К нему подходит мать.

Она некоторое время молча смотрит на сына, пытаясь поймать его взгляд.

Но Роман ходит из стороны в сторону, не отрывая взгляда от дров.

Мать. Ты бы вошел в дом…

Роман отрицательно машет головой.

Мать. Она сейчас такая «хорошенькая» – личико расправилось… словно улыбается…

Роман продолжает молча ходить.

Мать. Отец подводу пригонит – повезем на кладбище…

Роман вдруг останавливается и смотрит на мать, будто только сейчас понял, что она здесь.

Роман. Мне на работу надо!.. Мать. Ты бы отпросился у начальства… Нешто они не люди…

Он молча направляется к калитке, а выйдя на улицу, ускоряет шаг, пока не переходит на бег.

Мать (кричит вдогонку). На дочку хоть посмотрел бы!..

* * *

...

Титр: «Три месяца спустя…»

Морозный день.

Сквозь щель в окне барака виден плац и все, что на нем происходит: приезжают два грузовика с военнопленными.

Им приказывают слазить и садиться прямо на землю.

Грузовики уезжают, обдав пленных грязью из-под колес.

Внутренний голос: «Это же солдаты!.. Наши!.. 74 человека… Они-то как сюда попали?… И что ж они такие грязные и худые?»

Роман что-то записывает в свои книги… но, волей-неволей, все поглядывает в окно.

Внутренний голос: «Скоро обед… А они сидят прямо на дорожке к подводе… Как же мимо них проходить?… Еще чего говорить станут…»

Ревет сирена.

Роман привычно берет свою миску, ложку и выходит из барака.

Опустив голову, он быстро идет за забор, где стоит подвода.

Вот подходит его очередь.

Он подставляет миску… и горячий, обжигающий суп наполняет ее доверху.

Роман уже и забыл о пленных, но как только он выходит из-за забора на плац, он видит их, сидящих на земле. Все они одновременно страшно вертят головами, ища, откуда пахнет едой.

Взгляд одного из пленных останавливается на Романе.

Вернее даже не на нем самом, а на миске с дымящейся похлебкой.

Остальные, как бы получив беззвучный сигнал, одновременно поворачивают головы в сторону еды…

Роман инстинктивно делает шаг назад и… не думая о последствиях, непроизвольно засовывает миску с супом за полу ватника…

Так и стоит он под полными отчаяния взглядами голодных людей, со стекающими по штанам ручейками кипятка с редкими крупинками перловки…

Это продолжается не долго – одну минуту, но эта минута кажется ему вечностью…

Роман не входит, а влетает в барак. Он лихорадочно сбрасывает с себя всю одежду и с остервенением начинает стирать с себя следы того, что было его обедом.

Внутренний голос: «Чем я им помогу?… Их много, а я один… Просто их слишком много… А я один… Один…»

Потом он еще долго сидит голым, тупо уставившись на одежду, развешанную на печке.

* * *

В барак входит переводчик и два немецких солдата, что толкают тачку с аккуратно сложенными чемоданами.

Переводчик (Роману) . Открывайте!

Роман послушно открывает один за другим чемоданы.

В нос ударяет резкий запах нафталина.

В чемоданах меховые изделия (шубы, горжетки, муфточки).

Переводчик. Все это нужно учесть, а потом аккуратно разложить и проветрить… Через неделю Рождество… Все должно быть зэр гут!!!

Переводчик и солдаты уходят.

Внутренний голос: «Какое Рождество?… Рождество в январе, а сейчас только декабрь… Переработался, видать…»

Роман начинает доставать вещи из чемоданов и раскладывать на самую верхнюю полку стеллажа. Делает он это сам, не полагаясь на двух своих помощников. Делает не торопясь, предварительно беря каждую вещь бережно в руки и встряхивая, давая меху расправиться…

Внутренний голос: «Это как в фильме „Девушка с характером“ – „Советский продавец советскому покупателю товар должен показать лицом…“

В это время Роману в руки попадается горжетка из чернобурки с лисьей мордочкой.

Глаза у лисы как настоящие; и смотрят они на него так жалостно, что кажется – на них выступают слезы.

Роман долго стоит на лестнице под потолком барака, думая о чем-то своем.

* * *

Он с огромным чемоданом в руке входит в комнату… На кровати сидит его жена – Галя…