Карьеристы

Прекрасно окупилась его работа в этой комиссии. Правда, случалось и бо́льшие куши срывать, но и сорок пять тысяч — деньги немалые. На некоторое время могут утолить жажду.

Мурзе казалось, что удовлетворение одной страсти способно усыпить другую, погасить ее. В действительности же так не получилось. Страсть, которую возбуждала в нем Зенона, как горячий песок сушила душу. Он может сравнить эту женщину с прекраснейшим цветком, но на самом деле она еще прекраснее. Он влюблен, несомненно влюблен. Согласись она оставить своего мужа, он обеспечил бы ей великолепную жизнь. Денег на это у него теперь предостаточно — настоящий богач.

Развалившись в кресле, Мурза обдумывал дальнейшие ходы своей игры.

— Нет! — бормотал он, покачивая головой. — Спешить не стоит. Прежде всего надо помириться с Домантасом. А там будет видно.

Как же это осуществить, чем угодить Домантасу? Можно было бы пристроить его в какую-нибудь комиссию. Но каши с ним не сваришь — ненадежный человек… Алексас прикидывал так и эдак, пока наконец в голову ему не пришла совсем простая мысль: в канун отпуска он устраивает вечеринку, будут люди из его группы. А что, если затащить Домантаса? Не первый год приглашает он в эту пору «активистов» на ужин, чтобы как следует покутить в холостяцкой компании. Это уже стало традицией. Ближайшая суббота — самое удачное время, и нечего откладывать!

Мурза взял телефонную трубку.

— Викторас? Как живешь, дорогой?.. Мы тогда расстались не совсем дружески, и мне крайне неприятно… Очень рад! Послушай, ты в эту субботу вечером свободен? Так приходи ко мне ужинать! На, так сказать, предотпускную традиционную встречу друзей… Ну что ты! Я могу подумать, что господин Домантас отказывается от моей дружбы… Очень приятно, к семи буду ждать, до свидания!

Он с удовлетворением опустил трубку и отправился давать указания служанке.

* * *

В субботний вечер к Мурзе начали съезжаться гости. Явился Крауялис, несколько других партийных функционеров, человек десять студентов-корпорантов, двое известных агитаторов, работавших в департаменте Домантаса.

Большинство уже собралось, когда пришел Домантас. Хозяин встретил его тепло и дружески, но гости несколько насторожились, увидев постороннего в своей привычной компании. Викторас тоже почувствовал себя неловко, очутившись среди тех, кто на памятном ему заседании решал судьбу «нелояльных» чиновников. Здоровались со строптивым директором департамента холодно, недоуменно переглядывались. Только Крауялис с неподдельным дружелюбием пожал ему руку.

— Клянусь, — громогласно заявил Крауялис, — не ожидал увидеть тебя здесь! Но это замечательно, Викторас, что ты пришел, черт меня побери, просто замечательно!

— Надеюсь, наша встреча окончательно разгонит тучки, которые стали было собираться кое над кем, — улыбался Мурза, переводя взгляд с Домантаса на своих хмурых приятелей.

Ледок начал таять.

— На нашем небе не должно быть никаких тучек, — отозвался референт.

— Само собой разумеется, — послышались голоса.

Домантас промолчал.

— В соседней комнате будет веселее! Прошу дорогих гостей, — пригласил хозяин в столовую.

Богато сервированный стол украшали два огромных графина водки, а между ними — несколько разнокалиберных бутылок с затейливыми заграничными этикетками.

— Наш Мурза — настоящий винный король, — облизнулся Юргис Крауялис, усаживаясь рядом с Домантасом. — У него можно вполне прилично напиться.

Пиршество началось. В дело пошли ножи и вилки, зазвенели бокалы. Слышались остроты, шутки. Лица присутствующих понемногу краснели, голоса становились громче, беседа живее. Каждый, как ртутный шарик, вливался в полное сердечности, энтузиазма, смеха и шума застолье. То один, то другой провозглашал здравицы в честь хлебосольного хозяина, но тот лишь приветливо улыбался и сам почти не пил, хотя радушно просил гостей осушить бокалы до дна. Домантас тоже не поддавался уговорам Крауялиса и пил очень умеренно. Пригубит бокал и опускает его на стол.

— Ясное дело, — обиженно бубнил, склоняясь к Викторасу, уже изрядно подвыпивший Крауялис, — хочешь отличаться от других людей… Впрочем, все это пустяки. И давай утопим всю эту бессмыслицу… Пьешь не пьешь — все равно помрешь, а дуракам разума не прибавишь. Тут и думать не о чем. Я человек простой, из низов. Твое здоровье!..

Кто-то застучал ножом по тарелке. Шум стих, все повернулись к хозяину. Мурза встал, осмотрел застолье, как опытный оратор огромную толпу, и заговорил звучным, приятным голосом:

— Мои дорогие друзья! Вы соль земли, ее молодая кровь. Я пригласил вас, чтобы вместе отметить конец рабочей страды и поздравить с началом веселых каникул. Какого же отдыха хочу я пожелать вам? Может быть, морских купаний? Чтобы вы, как немощные старцы, валялись на палангском песке? Нет! Молодая энергия требует другого отдыха. Вы — самые деятельные пчелы нашего улья, и вам предназначено лететь на цветущие поля Литвы. И как пчелы возвращаются в улей со взятком, так и вы вернетесь домой с прекрасными достижениями. Пчелы собирают мед, а вы будете собирать богатство, которое дороже меда: голоса наших сограждан.