Карло Гольдони. Комедии; Карло Гоцци. Сказки для театра; Витторио Альфьери. Трагедии

Мирандолина. Притворяться? Боже избави! Спросите-ка у тех двух синьоров, которые прикидываются, что без ума от меня: выказала ли я им хоть разочек что-нибудь похожее на расположение? Шутила ли я с ними так, чтобы дать им какую-нибудь надежду? Я их мучаю, потому что это в моих интересах, да и то без большой охоты. Видеть не могу мужчин, распускающих слюни! Зато не терплю и женщин, бегающих за мужчинами. Видите ли, я не девочка; накопила годочков. Не говорю, что я красивая, но у меня были отличные оказии; а все-таки замуж я не пошла, потому что выше всего ставлю свою свободу.

Кавалер. О, да! Свобода — великое сокровище!

Мирандолина. А сколько людей так глупо ее теряют!

Кавалер. Ну, я не таковский! Без дураков!

Мирандолина. Вы женаты, ваше сиятельство?

Кавалер. Я? Упаси бог! Обойдусь без баб!

Мирандолина. Очень хорошо, оставайтесь таким всегда. Женщины, синьор… Ну, да ладно! Мне не пристало говорить о них плохо.

Кавалер. Знаете, вы первая женщина, от которой я слышу такие речи.

Мирандолина. Я скажу вам: мы, хозяйки, у себя в гостиницах видим и слышим много всего. И правда, я жалею людей, которые боятся нашей сестры.

Кавалер(в сторону). Забавная она.

Мирандолина. С вашего разрешения. (Делает вид, что хочет уйти.)

Кавалер. Торопитесь уходить?

Мирандолина. Мне не хочется быть вам в тягость.

Кавалер. Да нет, мне с вами приятно. Вы развлекаете меня.

Мирандолина. Вот видите? Так я и с другими. Провожу с ними несколько минут. Я ведь веселая. Наговорю им всяких глупостей, чтобы немного их позабавить. А они ни с того ни с сего начинают воображать… Понимаете? И давай за мной волочиться.

Кавалер. Это потому, что у вас приятное обращение.

Мирандолина(приседая). Вы очень добры, ваша милость.

Кавалер. Так, говорите, влюбляются?

Мирандолина. Подумайте, какая слабость! Сразу взять да и влюбиться в женщину!

Кавалер. Никогда не мог этого понять.

Мирандолина. Вот тебе и твердость! Вот тебе и мужская выдержка!

Кавалер. Да, жалкие они, мягкотелые людишки.

Мирандолина. Вы рассуждаете, как настоящий мужчина. Синьор кавалер, дайте мне вашу руку.

Кавалер. Руку? Зачем?

Мирандолина. Удостойте. Прошу вас. Будьте покойны, у меня чистые руки.

Кавалер. Вот вам рука.

Мирандолина. Первый раз мне выпадает честь подать руку настоящему мужчине.

Кавалер. Ну ладно, довольно! (Отнимает руку.)

Мирандолина. Вот что. Если бы я взяла руку одного из тех двух мышиных жеребчиков, каждый подумал бы, что я без ума от него. И потерял бы голову. С ними я не позволила бы себе самой маленькой вольности за все золото мира. Они не умеют жить. Какая чудесная вещь — свободный разговор! Без наскоков, без хитростей, без разных там дурачеств! Простите мою смелость, ваша милость. Если я чем могу вам служить, приказывайте без стеснения. Я буду внимательна к вам так, как не была еще ни к кому на свете.

Кавалер. Вы становитесь пристрастны ко мне. Почему это?

Мирандолина. Потому, что, помимо ваших достоинств и вашего положения, я уверена, что с вами я могу поговорить свободно, что вы не поймете дурно моего внимания, что будете смотреть на меня только как на служанку и не будете мучить меня смешными претензиями и вздорными выходками.

Кавалер(в сторону). Черт возьми! В ней что-то необыкновенное, но не могу понять, что!

Мирандолина(в сторону). Бука начинает понемногу становиться ручным.

Кавалер. Ну, если вам нужно заняться вашими делами, не забывайте их из-за меня.

Мирандолина. Да, синьор, я пойду взгляну, не нужно ли чего по дому. Это и есть моя любовь; этому и отдаю я все время. Если вам угодно приказать что-нибудь, я пришлю вам лакея.

Кавалер. Хорошо. А если что-нибудь понадобится вам, я буду рад вас видеть.

Мирандолина. Я никогда не хожу в комнаты к жильцам, но к вам, пожалуй, буду заглядывать.

Кавалер. Ко мне? Почему?

Мирандолина. Потому что, ваша милость, вы мне очень и очень нравитесь.

Кавалер. Я нравлюсь вам?

Мирандолина. Ну да. Нравитесь, потому что не распускаете слюни, как все, потому что вы не из тех, кто влюбляется. (В сторону.) Пусть у меня отвалится нос, если завтра он уже не будет влюблен по уши! (Уходит.)

Явление шестнадцатое

Кавалер, один.

Кавалер. Да, я знаю, что делаю. Бабы! К черту! Вот эта могла бы еще поймать меня скорее, чем другая. Такая откровенность, такая непринужденность разговора — вещь не совсем обыкновенная. В ней есть что-то особенное. Но влюбиться из-за этого? Нет! Я бы остановился на ней скорее, чем на какой-нибудь другой, чтобы слегка поразвлечься. Но втюриться? Потерять свободу? Дудки! Дураки те, кто влюбляются в бабью юбку! (Уходит.)