Карт-Бланш для Синей Бороды

– Миледи так испугалась, что до сих пор не может прийти в себя, – сказал Реджи мягко. – Миледи, позвольте проводить вас? Вам надо прилечь, это слишком сильное потрясение для вас.

– Всё так и было, госпожа графиня? – продолжал допытываться управляющий.

– Как ты себя чувствуешь, Бланш? – спросил Реджи. – Принесите воды!.. Графине плохо!

Я и в самом деле чувствовала себя так, словно собиралась прямо сейчас отправиться в обморок. Голова кружилась, и хотя я сидела на полу, мне казалось, что я смотрю на мир с поднебесной высоты – это не могло быть правдой. Этого всего не должно было произойти… И даже Милисент, требовавшая убить меня, не заслуживала такой смерти… А Гюнебрет? Где он спрятал Гюнебрет?! Не ждет ли её такая же участь?

– Бланш, – позвал Реджи с нажимом. – Ты можешь говорить?

Мне поднесли серебряный ковшик с водой. Я хотела сделать несколько глотков, но зубы стучали по краю – так меня трясло. А потом перевела взгляд на бездыханного Пепе, которого тщетно пытались привести в чувство, и с ужасом оттолкнула воду. Вдруг и она отравлена?!

– Миледи! – теперь уже за меня принялся управляющий. – Что произошло? Неужели это Пепе… – он не договорил, не решаясь произнести самое страшное.

Глубоко вздохнув несколько раз, я сказала, глядя на Реджи:

– Все было так, как рассказал сэр Оуэн. Если бы не он, меня уже не было бы в живых…

Мои слова ужаснули слуг еще больше, чем только что совершенное убийство. Они замолчали, а Барбетта даже забыла плакать.

– Провожу графиню в ее комнату, – объявил Редж и взял меня за плечо, заставляя подняться. Он хотел взять меня на руки, но я отшатнулась.

– Давайте провожу миледи, – сказала Барбетта.

– Мы пойдем вместе, – ответил Реджинальд, пронзая её холодным взглядом. – Как видно, слугам в этом доме нельзя доверять.

Барбетта вспыхнула, но возразить ей было нечего.

– Милорд граф поручил мне присматривать за миледи, беспокоясь о её безопасности, – объявил Реджинальд. – Предателя-слугу свяжите и отдайте судье, он решит что с ним делать до приезда графа. Остальные отправляйтесь на поиски несчастной леди Анж. Может, небеса сотворили чудо, и она ещё жива. А если чуда не произошло, надо найти её тело, чтобы похоронить, как полагается.

Я слушала эту речь, как из-под толщи воды – с трудом понимая смысл, и в то же время каждое слово захлестывало меня с головой, будто я пыталась выплыть, а кто-то тянул за ноги ко дну. Неизбежность, обреченность – вот что я чувствовала. Как быстро Реджи взял верх над этими бесхитростными людьми, как быстро взял верх надо мной… Но всё неважно, лишь бы узнать, где Гюнебрет, и удостовериться, что с ней всё в порядке.

Сердце трусливо задрожало: какими глазами я посмотрю на Алена, если не сберегу его дочь?!

Реджи держал меня за локоть, провожая до спальни. Барбетта хотела войти с нами, но он выпроводил её, потребовав принести грелку и горячего чая – «чтобы госпожу графиню перестало лихорадить от пережитого ужаса».

Он усадил меня в кресло, и я примостилась на самом краешке, сцепив руки на коленях, а он встал у окна, царапая наледь на стекле.

– Что с Гюнебрет? – спросила я.

– Она в надежном месте.

– Я это уже слышала. Теперь хочу удостовериться, что с ней всё в порядке, и что ты не причинил ей вреда.

– Ты принимаешь меня за отъявленного злодея, Бланш?

– Ты убил леди Милисент.

– Она заслуживала, чтобы её убили, – он пошел ко мне, встал напротив, сложив на груди руки. – Я тебя спас – и вот твоя благодарность?

– Прости, что не прониклась, – сказала я глухо, опуская голову, потому что смотреть на него было страшно. – Особенно после того, как ты подставил бедного Пепе.

– Он мешал.

– Когда я стану тебе мешать, как ты со мной поступишь? Как с Пепе? Или как с Милисент?

– Я не стану тебя убивать, не бойся.

– Где Гюнебрет?

– Ты увидишься с ней, когда всё будет закончено. Я так и знал, что ты привяжешься к этой никчёмной девчонке. Поверь, она не стоит твоих добрых чувств. Знала бы ты, как она злословит о тебе со слугами…

Я молчала, давая ему выговориться. Конечно, он не совсем лгал, говоря о моей падчерице, я была уверена, что она частенько прохаживалась в отношении меня, да ещё не стеснялась в выражениях, но это было раньше, а теперь… теперь все было совсем по-другому. В мою жизнь вдруг вошла сказка – прекрасная, рождественская сказка, но Реджи ворвался и уничтожил всё волшебство.

– Я ведь обещал тебе, что скоро разбогатею, – сказал Реджи и встал передо мной на одно колено, забирая мою руку в свою.

– Лучше отпусти меня, – сказала я. – Мне кажется, одно твое прикосновение может запачкать. – Сейчас я вынуждена тебе подчиниться, но не обольщайся. Выдам тебя при первой же возможности.

– Не выдашь, – сказал он с такой уверенностью, что я посмотрела на него удивлённо. – Ты всегда была за меня, Бланш, и никогда не выдавала.

– Но одно дело – прикрывать за воровство яблок или за то, что ты убил соседского гуся, а сейчас…

– А сейчас я лишь добиваюсь того, чтобы справедливость восторжествовала! – повысил он голос.

– Какая справедливость? О чём ты?