Карт-Бланш для Синей Бороды

– Неважно? Ты в этом уверена? Ну-ка, пойдем-ка со мной, – матушка схватила меня за руку и проворно утащила в кухню, прикрыв двери в комнату, где Констанца и Анна продолжали обсуждать подвенечные наряды. – Сядь вот здесь, у окна, чтобы могла видеть твоё лицо, а теперь расскажи своей матери начистоту, что между вами происходит.

– Он попросил меня хранить всё в тайне, – сказала я.

– Только не от матери, – матушка погладила меня по голове. – Ну же, ваши тайны умрут вместе со мной. Но ты должна успокоить моё сердце и рассказать, зачем он так настаивает на браке именно с тобой.

Вздохнув и зажмурившись, я шёпотом рассказала условия нашего будущего брака с графом и причины.

Матушка слушала внимательно, а потом долго молчала.

– Что ж, – сказала она, наконец. – Ты поступила совершенно правильно Бланш.

– Ты думаешь?

– Я в этом уверена. И граф тоже поступил правильно, обратившись к тебе. Он ничуть не ошибся – ты сможешь помочь ему и сохранишь его тайну, я в тебе не сомневаюсь.

– Ты полностью одобряешь этот брак? – я смотрела на неё с изумлением. – А как же священные узы, о которых ты постоянно нам рассказывала? Слияние сердца и души? Разве этот обман – это правильно?

– Никто их и не отменяет, Бланш. Сердце и душу. Иди под венец спокойно и постарайся стать графу настоящей женой…

– Мама! Брак будет только для вида!

– Не кричи, я прекрасно тебя поняла. Но настоящая жена – это не та, которая делит постель. Настоящая жена делит с мужем жизнь. Постарайся разделить с графом его жизнь, пусть даже и на год.

– Как это? – прошептала я.

– Он поступил благородно, заручившись твоим согласием на брак и пояснив причины такого поступка. А ведь если сам король дал ему карт-бланш на выбор невесты, что ему стоило получить тебя просто, без каких-либо объяснений и компенсаций? Но он не только оговорил твои отступные, но и проявил щедрость, устраивая жизнь сестер.

– И твою тоже, мама…

– И мою. Я никогда не говорила вам, как тосковала по нашему прежнему дому. Сколько слёз я пролила, вспоминая его. Там родились вы, мои дочери. Там вы впервые пошли, там на косяках остались зарубки, которыми мы измеряли ваш рост. Мне всегда было больно оттого, что этот дом теперь в руках чужих людей. Его возвращение доставит мне огромную радость и успокоит мою душу. Поэтому ты тоже должна выполнить свои обязательства. Поверь, мужчине нужно не очень много – уютный дом, сытная еда и доброе отношение.

– И развод без препятствий, – фыркнула я.

– И развод, – матушка погладила меня по голове. – Как удивительно складывается твоя жизнь, Бланш. Но я всегда знала, что тебе не быть обыкновенной девицей из провинции или шоколадницей в лавке. У тебя доброе и большое сердце, а такие сердца рано или поздно получают награду от небес. Подумай, через год ты станешь свободной, самостоятельной, обеспеченной. Захочешь – выйдешь замуж и осчастливишь мужа, захочешь – будешь жить сама по себе, наслаждаясь свободой. Кто из девушек может таким похвастаться?

Я согласно кивнула, но ответить ничего не смогла, потому что в горле стоял комок.

– Ты молчишь? – немедленно спросила матушка. – Ты не согласна со мной?

– Всё правильно, – еле выговорила я. – Замечательно, что ты меня понимаешь и поддерживаешь.

– Тогда не вешай нос и прими новые испытания с таким же задором, с каким ты приняла лавку Маффино, – подбодрила меня матушка.

– Лавка! – я вскочила, всплеснув руками. – Господи! Господин Маффино остался совсем один! И это за неделю перед новым годом! Я должна немедленно пойти к нему и хотя бы объясниться!

– Это будет нелегко сделать, – засмеялась матушка. – На улице тебе проходу не дадут! Болтай там поменьше и возвращайся поскорее. А что касается платья… Завтра мы пойдем к госпоже Деборе с тобой вдвоём. И ты выберешь то, что тебе по душе. Брак настоящий или для виду – не имеет значения. Я хочу, чтобы моя любимая дочь стояла у алтаря во всём великолепии.

– Если господин Маффино убьет меня, то платье не понадобится, – сказала я, выскакивая в прихожую и надевая уличные башмаки.

Констанца и Анна не заметили моего ухода – они о чём-то шептались, сблизив головы. Матушка вышла меня проводить и сказала на ухо прежде, чем открыть дверь:

– Если милорд де Конмор будет делать тебе подарки… а про него говорят, что он щедр, когда хочет наградить за преданную службу… то не становись на дыбы. Принимай всё, что он захочет дать, и проси большего. Это не постыдно, Бланш. Женщина имеет право требовать, потому что теряет больше.

Уверена, что эти слова матушка произнесла из самых добрых побуждений, и что это было совершенно правильно и справедливо, но на мне сердце словно положили холодный тяжелый камень.

Поцеловав матушку, я выскользнула из дома. Снежинки танцевали вокруг меня, только сегодня они не радовали. Поплотнее запахнувшись в тонкую накидку, я торопливо пошла по улице по направлению к лавке сладостей.