Карт-Бланш для Синей Бороды

Вопреки опасениям матушки, пока я добиралась до лавки господина Маффино, никто не приставал ко мне с расспросами. Смотрели на меня, правда, как на лесную фею-соблазнительницу, но дальше взглядов любопытство горожан не простиралось. Толкнув двери лавки, я вошла и замерла. Если бы не знакомый звон колокольчиков над моей головой, я бы подумала, что ошиблась дверью.

В лавке было полно народу – добрая дюжина девиц в белоснежных фартучках и колпачках сновали туда-сюда со ступками, формами для заливки и банками конфитюров и засахаренных вишен.

Между ними важно вышагивал господин Маффино, давая указания, как лучше приготовлять миндальную массу и сколько еще взбивать яичные белки. Я увидела среди помощниц дочку начальника городской стражи, и дочерей господина сборщика королевских налогов, были тут и другие девицы – менее знатные, но тоже из почтенных семейств.

– Это ты, Бланш? – оглянулся на меня Маффино. – О, простите! Миледи! Пришли проверить, как готовятся свадебные лакомства?

– Я ещё не миледи, господин Маффино, – ответила я, продолжая с изумлением наблюдать за жизнью в лавке сладостей. – Что происходит? Я пришла, потому что боялась, что вы остались совсем один… А здесь…

– А я не один! – радостно хихикая, господин Маффино потер ладони. – Мне надо тебя благодарить… Вернее, благодарить вас!

– Оставьте условности, – сказала я, – я та же самая Бланш, которая работала у вас три года. За что благодарить?..

– Так после того, как милорд граф заявил, что выбрал невесту из-за её искусства в приготовлении сладостей, все девицы мечтают научиться делать конфеты, воздушные пончики, безе и бисквиты! И они даже платят мне за это, – хозяин лавки понизил голос до таинственного шепота. – Платят мне, чтобы работать у меня! Можешь представить, Бланш?! Простите – миледи. Вы ведь знаете, что сердце моё обливается кровавыми слезами оттого, что я теряю вас, но эти девицы, – он горделиво повел рукой в сторону девушек, занятых приготовлением сладостей, – они недурная компенсация!

– Граф сказал нечто подобное? – пробормотала я, слыша только его слова о де Конморе.

– А ты не знала? То есть – вы не знали?

Я покачала головой.

– Ну, об этом весь город только и говорит, – хихикнул господин Маффино. – Милорд сказал об этом днем, после того, как объявил, что берёт вас в жены.

– Первый раз об этом слышу! – воскликнула я.

– Тогда я рад, что сообщаю вам об этом первым, – и господин Маффино поведал мне историю хвалебной речи, что граф де Конмор произнес в мою честь перед горожанами у моего дома.

Я слушала и не знала – верить или нет. Но даже если принять, что из рассказа господина Маффино всего лишь одна четверть была правдой, выходило всё равно невероятно. Мне припомнились ошарашенные лица соседей. Неужели, граф в самом деле заявил, что его покорили мои способности шоколадницы? Несмотря на то, что щеки мои вспыхнули, я должна была признать благородство его поступка.

– Теперь они все хотят быть похожими на вас! – захлебывался от восторга господин Маффино. – Покорить мужчину изысканными кушаньями – это волшебно! Но что касается меня, я подозревал, что так всё и закончится ещё когда милорд первый раз заказал у нас конфеты. Видно, они так пришлись ему по душе, что…

– Это были конфеты для некой дамы, граф сам так говорил, – подсказала я.

– Отговорки! Пустые отговорки! Он съел их сам, просто постеснялся признаться в этом. Знатные господа считают зазорным любить сладости, подобно нежным дамам, – и хозяин взмахнул передником, подняв облако душистой белой пыли, пахнущей ванилью.

Я несколько раз чихнула, и господин Маффино подхватил меня под локоть и увел в кладовую – где на полках стояли блюда и деревянные коробки с готовыми сладостями.

– Здесь мы сможем поговорить спокойно, – сказал господин Маффино, с гордостью демонстрируя мне ровные ряды круглых ликерных конфет. – Они еще неуклюжие, мои новые ученицы, но старательные!

– Да, очень неплохо, – признала я, рассматривая шоколадные треугольники, посыпанные молотыми орехами.

– Милорд граф опять заказал кучу сладостей, – заливался Маффино, – но даже без вас, миледи, мы справимся с работой в срок…

– Я ещё не жена графа, – напомнила я, – не надо называть меня…

– …а свадебным тортом я вижу трехслойный бисквит на загущенном молоке, залитый шоколадом, – продолжал рассказывать Маффино, – мы украсим его марципановыми фигурками птичек – на радость, рыбок – для богатства, и младенчиков – для… Хм, – он немного смутился. – Будет красиво и…

– Нет, – перебила я его. – Никаких младенчиков и рыбок.

Мне даже стало страшно, когда я представила на свадебном торжестве это чудо.

– Вы готовите для графа, господин Маффино. Не знаю, что насчет остальных сладостей, но свадебный торт должен быть изысканным, не аляповатым, ни в коем случае не вульгарным.

– Ты намекаешь… – побагровел Маффино.

– Младенчиков оставьте для свадьбы дочери начальника городской стражи, – сказала я упрямо. – А на графской свадьбе нужно нечто иное.

– Ты всегда споришь со мной, Бланш! – возмутился Маффино, позабыв об уважительном «миледи». – Ну и что ты предлагаешь?