Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

– Изумруды, видишь ли. – Он по-прежнему обращался к Кою. – Сокровище иезуитов. Думаю, ей все-таки пришлось тебе рассказать… Такое сокровище стоит… Бог ты мой. Оно стоит целое состояние даже на черном рынке. Это, разумеется, если она справится с делом и сумеет поднять их в испанских водах так, чтобы не попасть в лапы полиции.

То же свечение, что обрисовывало широкоплечую фигуру Палермо, освещало лицо Танжер от подбородка и выше, очерчивало ее профиль, асимметричную линию светлых волос, и черты ее казались значительно резче.

– А если справлюсь, – сказала она вызывающе, – то зачем мне делиться с вами?

– Вы забываете, сеньорита, что на след навел вас я! – возмутился Палермо. – И что я долго и упорно работал. Вы забываете, что у меня есть возможности навязать вам сотрудничество, причем взаимовыгодное… И вы забываете, что случилось с самоуверенным мышонком.

Над ними, как темный занавес со светящейся вышивкой, простиралось уже совершенно черное небо. «Солнце, вероятно, уже на пятнадцать градусов ниже горизонта», – прикинул Кой, увидев, что Малая Медведица стоит прямо над головой у Палермо, а Большая – над правым его плечом.

– Послушайте, – говорил охотник за сокровищами, – я хочу кое-что вам предложить… Бог ты мой. Кое-что вполне разумное. Найти сокровище – не сундук открыть. Мэл Фишер двадцать лет потратил, пока нашел «Аточу»… Я предоставляю свои возможности и свои связи. Включая взятки кому надо, чтобы не мешали… Я даже знаю, как продать изумруды. Это означает… Вы понимаете, что это означает? – Теперь он обращался только к Танжер. – Кучу денег – вот что это означает. Кучу денег для всех нас.

– В каких долях?

– Пополам. Половина – вам, половина – мне.

Она повела головой в сторону Коя:

– А ему?

– Ему… Это ваше дело, не так ли?.. Мне-то зачем брать его в долю?

Палермо снова хохотнул, как большая уставшая собака. Он стоял не шевелясь, опираясь на балюстраду, и за спиной его светились огни города.

– Вы должны сообщить мне только две вещи: долготу и широту, – чтобы мы могли определиться по сферическим картам Уррутии. А также, разумеется, предоставить судовую декларацию и официальный рапорт о гибели корабля.

Танжер помолчала. Казалось, она взвешивает предложение.

– Все это можно найти в архивах.

Палермо выругался без всякого смущения:

– Да подите вы к едрене матери… Вы же сами перекрыли мне доступ к архивам, так же как в Барселоне увели из-под носа Уррутию. Но я все-таки сумел достать копию карты. И отправился наводить справки в архивы, а там мне сказали… – Он задержал воздух в легких, а потом с силой выдохнул. – Сами знаете. Эти документы исчезли… В описи проставлено: «Изъяты для научной работы». И точка.

– Очень сочувствую.

Палермо явно не был благодарен за сочувствие:

– Ну уж нет! – сказал он злобно. – Это одна из ваших грязных штучек.

– Эти документы вы искали у меня дома?

– Эти документы должен был добыть Орасио. – Палермо несколько мгновений поколебался. – А насчет собаки, уверяю вас…

– Забудьте про собаку.

Каждый слог падал, как ледяная капля. Палермо поежился и переменил позу. Теперь огни снизу освещали его грубые черты. «Один толчок, – думал Кой. – Один толчок, и этот тип пролетит сто, двести метров, а потом грохнется на скалы. Это можно было бы назвать ЗПТ – Закон правильного тяготения». Потом он вспомнил про араба возле машины и поразмышлял о том, что будет, если толчок достанется ему. ЗНТ – Закон неправильного тяготения.

– Если мы объединим наши познания, – продолжил Палермо, – и перестанем мешать друг другу, я найду изумруды меньше чем через месяц. Обещаю. У «Deadman’s Chest» есть специальное судно, оно оснащено гидролокатором бокового обзора, глубиномером, локаторами, магнитомером, металлодетекторами, водолазным оборудованием и всем, что может понадобиться… А там, на месте, надо будет работать с чертежами, измерять, отмечать, разбивать на квадраты, счищать ил и песок… Об этом вы и понятия не имеете. И потом – изумруды такие хрупкие… Только подумайте: разделить сросшиеся кристаллы, отчистить их… Вы и понятия не имеете, что такое электролитическая ванна, хотя бы для того, чтобы очистить обычную серебряную монету… А если вы их расколете… Даже представить страшно.

Он снова усмехнулся, и отнюдь не весело. Кой еще не совсем отошел от мысли, что можно столкнуть охотника за сокровищами в пропасть, а можно и оказаться в ней самому. Внезапно свет фар ослепил его, и он встрепенулся.

– Кроме того, нужны связи. – Палермо поднес зажигалку к сигарете. – Знать нелегальный бизнес, ведь находку надо сбыть. А это я могу. – Из-за того что он держал сигарету в губах, голос его изменился. – Бог ты мой. Восемьдесят процентов торговли изумрудами в мире ведется нелегально, и заправляют этим еврейские мафии Бельгии и Италии… Думаете, я не знаю, зачем вы ездили в Антверпен?