Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

Антверпен. Кой бывал там, как и во множестве других городов: огромный порт, километры причалов, портовые краны, корабли. Значит, Танжер там тоже побывала, и для него это очередной сюрприз; хотя вдруг на память ему пришла почтовая открытка рядом с серебряным кубком в ее квартире на Пасео Инфанты Исабель. В общем, он решил слушать внимательнее и не строить иллюзий. Об этой женщине он никогда ничего утешительного для себя не узнает.

– Неужели она не рассказала тебе про Антверпен? – Огонек сигареты, которую Палермо держал в губах, ироническим глазком подмигивал Кою. – Не может быть! Так знай: до того как вы познакомились в Барселоне, она немножко попутешествовала. Нанесла несколько визитов… В том числе, – он понизил голос, чтобы не слышал шофер, – по одному адресочку на Рубенстраат, к Шерру и Когану. Большие специалисты по огранке, умеют изменить вид камня… Я же не в пустыне живу, кое-что и мне известно.

Кой вдыхал табачный запах. Светло-серый дымок вился на фоне огней Линеа-де-ла-Консепсьон и уплывал от темного силуэта у балюстрады, постепенно тая в воздухе.

– Значит, не рассказала. Это невероятно.

«Я продал душу, – подумал Кой. – Я продал ей душу, и теперь я – легкая добыча. Для нее, для него. Даже для араба. Это все равно что плавать среди голодных акул. Был бы я поумнее – а теперь совершенно ясно, что я дурак, – сию же минуту со всех ног рванул бы вниз, на „Карпанту“, крикнул Пилото, чтобы отваливал, и на всех парусах помчался бы прочь».

Красный глазок сигареты снова уставился на Коя.

– Значит, она еще не рассказала тебе про изумруды? Про то, что это самый выгодный из драгоценных камней?.. Я-то повидал их немало. Когда работал с Мэлом Фишером. И я тебя уверяю: в Антверпене за партию старинных камней отвалят немалую сумму, даже если продавать их оптом. А твоя подружка… Она-то это знает.

– А если я не приму ваше предложение?

Танжер прижимала сумку к груди, что-то мужское появилось в ее профиле. Ничуть не удивлюсь, решил Кой, если у нее в этой сумке – пистолет.

– Мы будем неотступно следовать за вами. – Огонек сигареты двигался в такт словам, которые Палермо произносил бесстрастно, словно зачитывал инструкцию. – Район между мысом Гата и мысом Палос не так уж и велик, и, когда я узнаю, на каком судне вы находитесь, я воспользуюсь вертолетом… Найду вас, так сказать, на месте преступления. И если сочту, что мое дело проиграно, вызову патрульный катер береговой охраны.

И он в третий раз хохотнул, как запыхавшаяся собака. Вдалеке срывались с неба звезды, словно падшие ангелы, или неприкаянные души, или как ракеты на излете. «Вот и я так же. Оставьте-ка и мне местечко».

– Если я не в деле, – добавил Палермо, – у вас нет ни малейшего шанса. Учтите еще, что существует и физическое воздействие.

Надолго повисло молчание, потом она сказала:

– Вы меня пугаете.

Испуганной она вовсе не выглядела. Слова ее упали, как ледяная сосулька, и прозвучали угрожающе. Палермо вынул сигарету изо рта и посмотрел на Коя:

– У нее есть характер, верно? У этой лисицы такой характер, что ого-го! Теперь понятно, почему она так крепко ухватила тебя за яйца.

Он снова затянулся, красный глазок разгорелся ярче. «Ну просто молодец», – думал Кой чуть ли не с благодарностью, редкий умница – всегда предоставляет Кою шанс спустить пар, облегчает ему жизнь. И, все еще испытывая это теплое чувство, он развернулся и заехал ему в морду. Палермо был значительно выше, и, чтобы не дать маху, Кой приподнял локоть и со всей силой швырнул кулак вверх и наискось, впечатав горящую сигарету Палермо в десну. Услышал справа приглушенный вскрик Танжер, пытавшейся его удержать, но в этот момент уже снова кинулся на Палермо и вторым ударом бросил его спиной на балюстраду. «Нет, не хочу, чтобы ты свалился в пропасть, – сверкнуло у Коя в мозгу. – Не хочу тебя убивать, не порти мне игру, не падай». И Кой собрался было схватить его за куртку и влепить ему еще раз, но так, чтобы Палермо не упал через балюстраду с диким криком «ааааааа», которым кончают свои дни злодеи в кино; но к этому времени Палермо очухался и пустил в ход кулак. Кой почувствовал, как что-то взорвалось у него между левым ухом и затылком. Звезды небесные и вспышки у него в мозгу перемешались. Словно смотришь в телескоп «Старфайндер»… Он запнулся и отшатнулся назад.

– Кожёл! – прошамкал Палермо. – Ну кожёл!

«Ж» вместо «з» означало, что Кою удалось прижечь ему десну сигаретой. Это, конечно, могло служить некоторым утешением; но пока он, покачиваясь, пытался удержать равновесие, послышался топот араба, бегущего по бетонному покрытию, и Кой понял, что вне зависимости от дикции Палермо его шансы сводятся к нулю и перед ним самим вряд ли уже встанут вопросы артикуляции. ЗКВЧ – Закон «Катись все к черту». Он набрал воздуха в легкие и, сгруппировавшись, снова бросился на Палермо, как ослепленный яростью бык. «Если я опережу твоего арабского придурка, мы, ей-богу, вместе грохнемся за балюстраду. А нет – так посмотрим, кто будет смеяться последним».