Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

Закрепляя фал грота, Пилото с усмешкой посмотрел на них. Танжер взяла лево руля, паруса обвисли; и еще до того, как «Карпанта» опять набрала скорость, волна снова сильно ударила ее в борт, руль повело, Танжер дернуло, она спиной коснулась груди Коя, который стал выворачивать штурвал вместе с ней, возвращая судно на правильный курс. Наконец-то впереди по левому борту, под наполненным ветром гротом, снова появился мыс Копе – серая громада на фоне низко летящих туч. Стрелка лага установилась на пяти узлах. И опять их с кормы настигла волна, окатив с головы до ног. Кой видел, как от холода встопорщились волоски на открытой шее и руках Танжер; она обернулась к нему, и на лице, осыпанном уже не только сотнями веснушек, но и тысячами брызг, на лице, которое впервые оказалось так близко от его губ, играла странная, нежная и благодарная улыбка, словно этим мгновением она была обязана ему, и только ему. Рот ее приоткрылся, будто она вот-вот произнесет те самые слова, которых иные мужчины ждут целую вечность.

В двухэтажном прибрежном ресторане, на террасе под деревянным решетчатым навесом, крытым пальмовыми листьями, оркестр играл бразильскую музыку. Два парня и девушка неплохо работали под Винисиуша де Мораэша, Токинью и Марию Бетанию. Некоторые посетители, сидевшие за столиками, просто не могли удержаться и, не вставая с места, двигались в такт мелодии. Девушка, довольно красивая мулатка с большими глазами и африканским ртом, отбивала по бонгам ритм и пела, не отрывая взгляда от молодого бородатого гитариста. На столиках стоял ром и кайпиринья, вдоль моря росли пальмы, и Кой подумал, что все это очень похоже на Рио-де-Жанейро или Баию.

Поверх низкой деревянной балюстрады, отделявшей террасу от берега, она смотрела на еще различимую вдали фигуру Пилото – он шел к спортивному порту, где за небольшим волнорезом и чахлой рощицей поднимались мачты пришвартованных яхт. Рыбацкую биржу и причалы защищала от морских волн высокая гора, которую венчал замок Агилас – он постепенно таял в надвигавшейся тьме. С другой стороны волны разбивались о небольшой мыс и остров, чьи очертания напоминали орла, – Агила, по этому острову и порт получил свое название; однако постепенно ветер улегся, и на темно-сером песке пляжа, где море совсем было притихло, поблескивали капельки теплой мороси. В сумеречном свете виднелась башня главного маяка, раскрашенная черными и белыми полосами; понаблюдав немного за вспышками, Кой совершенно точно определил: два белых проблесковых огня каждые пять секунд.

Он повернулся к Танжер и увидел, что она смотрит на него пристально. До этого он рассказывал ей какую-то совсем необязательную историю, где были и пляж, и музыка. Начал он говорить просто так, чтобы прервать неловкое молчание, повисшее между ними, когда Пилото, допив кофе, попрощался и ушел, оставив их один на один, среди бразильских мелодий и тихо угасающего над бухтой серого дня. Теперь Танжер, казалось, ждала продолжения, но к этой истории больше нечего было прибавить, и Кой не знал, чем бы еще заполнить паузу. К счастью, оставалась еще мелодия, которая вблизи моря, под тихое шуршанье дождя по пальмовым листьям становилась таинственнее и интереснее. Можно было молчать, не насилуя себя, и он взял стакан с белым вином, поднес его к губам. Танжер улыбнулась, повела плечами в такт музыке. Она уже выпила кайпиринью, и темно-синие глаза, неотрывно смотревшие на Коя, зажглись особым блеском.

– Что ты так на меня смотришь?

– Так просто.

Ему опять стало неловко, и он повернулся к морю, потом долил еще вина в свой и без того почти полный стакан. Проницательные глаза не отрывались от него.

– Расскажи мне, – сказала она, – чтó в море теперь стало не так.

– Ничего подобного я не говорил.

– Говорил. Раньше. Расскажи, что же изменилось в море.

– Это произошло не сейчас. Море уже было другим, когда я только начинал.

Танжер по-прежнему внимательно смотрела на него, – казалось, ей действительно интересно. На ней была широкая синяя юбка и белая блузка, оттенявшая загар последних дней. Шелковистые гладкие волосы золотой завесой спадали на щеку – Кой видел, что днем Танжер мыла голову. Она ради дня отдыха надела не мужские стальные часы, а серебряный браслет-недельку, и кольца его отблескивали в свете свечи, вставленной в горлышко бутылки на их столике.

– Надо понимать, – спросила она, – что море уже не помогает?

– Не в том дело… – Кой повел рукой. – Помогать-то оно помогает. Дело в том, что… Ну ладно, в общем, так: теперь уже нелегко оторваться от всего.

– От чего?

– Есть телефон, факс, Интернет… Ведь в морское училище поступаешь потому… Даже не знаю. Наверное, потому, что хочешь уехать. Узнать другие места, порты, женщин…

Его рассеянный взгляд остановился на певице-мулатке.

– У тебя было много женщин?

– Сейчас уже не помню.

– Много проституток?

В бешенстве он посмотрел ей прямо в глаза. «Ах, как тебе нравится эта чертова игра», – подумал он. Непроницаемый и неумолимый темно-синий взгляд. Она вроде бы забавлялась, но и любопытство ее тоже разбирало.

– Несколько, – ответил он коротко.