Картвелеби

Ноги не слушались. Не в силах сдвинуться с места, она с грустью наблюдала за тем, как он, пожелав ей в последний раз «удачи», спускался по ступенькам вниз и ни разу не обернулся. Они не подозревали, как долго ещё не встретятся и сколько трудов потребует следующее воссоединение. Увы, никто из них этого не знал.

Нино не поднимала глаз с земли, пока шла обратно в дом, из которого ещё полчаса назад выходила уверенной: рядом шёл сердечный друг, а значит, ей нечего бояться. Возвращалась она туда с сердцем, полным сомнений, и зудящей болью в душе. Что-то она сделала не так, иначе та бы так не ныла!.. Душа никогда не ошибается…

– Гмерто чемо! – воскликнула Тина, как только младшая сестра показалась на пороге гостиной. Отец и Саломе тоже присутствовали. – Что с тобой стряслось? Почему ты такая бледная?

Младшая княжна не ответила и, выпятив нижнюю губу, громко опустилась на диван рядом с отцом. Старшая сестра, стоявшая у окна, удивлённо вскликнула брови. Не поборов любопытства, и Георгий спросил, едва коснувшись её руки:

– Почему ты одна? Вы же уходили в сад с Шалико Циклаури!

Услышав это имя, Нино прикрыла лицо руками и, копя в сердце мучительные мысли, заплакала навзрыд. Средняя сестра испуганно засуетилась, принесла стакан воды и одеяло, а Саломея, отойдя от окна, встала за её спиной и постаралась разобрать бессвязный шёпот сквозь поток рыданий:

– Я отказала ему, – прохрипела Нино, осушив стакан маленькими глотками. – Отказала Шалико. Он признался мне, а я…у него были такие глаза! Он так смотрел…

– Что ты сделала?! – в один голос ахнули сёстры и переглянулись, а papa выругался по-грузински. Видя их реакцию, она замерла со стаканом в руках. Что такое? Почему они так сокрушались? Неужели… и они считали, что она совершила ошибку?

– Вай, Нино, вай! – зацокала языком Саломея и, собрав руки на талии, замельтешила по комнате, как мамида. – Я всегда знала, что ты дура, но чтобы настолько!..

– Я посоветовал ему признаться, – пробубнил себе под нос Георгий и устало прикрыл глаза. – Но какой же он выбрал неудачный момент!

Позабыв на время причитания сестёр, Нино округлила глаза и запытала вопросами отца. Что он имел в виду под словом «посоветовал»? Он что, тоже… знал о чувствах Шалико?

– Он приходил ко мне, – печально улыбаясь, признался старый князь, – когда Сосо Торникеевич проходу тебе не давал, а ты и рада была этому. Просил не отдавать тебя за кузена. Сам, мол, женюсь, когда время придёт. Как я тогда радовался за тебя!

– Ну не дура ли? – не унималась даико.

– Саломе! – осекла её благоразумная Тина, а Нино расслышала её только сквозь шум в ушах, в которые забились слёзы. Шалико… говорил с papa об их возможном союзе? Он так далеко смотрел, так уверенно размышлял о своих чувствах? Быть может, зря она усомнилась в серьёзности его намерений, обозвав их наивными мечтами неокрепшего юноши, зря обсмеяла их? Возможно, и в столь юные годы можно встретить любовь, если только человек перед тобой… подходящий. Но что делать, если у тебя ещё слишком мало опыта, чтобы вовремя отделить зёрна от плевел?

Нино сорвалась с места, не дослушав родных до конца, и, путаясь в ногах, побежала по лестнице наверх – в свою комнату. Как только она увидела перед собой кровать, то сразу же впечаталась лицом в подушку и несколько секунд не поднималась совсем. Могильную тишину комнаты нарушали путаные слоги, которые легко складывались в мужское имя: «Шалико! Шалико!..».

Через десять минут, когда её грудь перестали раздирать сожаления, она приподнялась на локтях, но тотчас же об этом пожалела. На будуарном столике возле зеркала лежала книга «Страдания юного Вертера», служившая ещё одним напоминанием о болезненной ошибке.

Нино зарычала, как затравленный зверь, и, вскочив с кровати, со всей силы швырнула томик Гёте в стену. Отскочив, он забился под шкаф, но она не стала его подбирать и в очередной раз зашлась рыданиями.

Прошло ещё пять минут, прежде чем княжна поднялась с колен и, с трудом передвигая ноги, засеменила к двери. У окна она, правда, остановилась и, позабыв собственные переживания, кинулась вниз по лестнице.

– Тина!.. – вскричала она изо всех сил, вновь представ перед родными. – Там…там твой муж!..

Саломея и Георгий поднялись с дивана, словно обожглись, а Тина приложила холодные руки к щекам.

– Муж?! – синхронно обомлели отец с сестрой. Не отвечая на вопросительные взгляды родных, молодая супруга побежала во двор и едва не сшибла с ног свою горничную.

– Да, – непринуждённо улыбнулась Нино. – Игорь.

Последние события научили их воспринимать шокирующие новости с похвальным спокойствием, и Георгий не стал исключением. Выслушав младшую дочь, которая рассказала ему всё, что знала о новом зяте, старый князь не стал ругаться, только нахмурил брови и кивнул калишвили на парадную дверь. Когда они вышли на воздух, то увидели, как Тина, не сдерживая слёз, шла навстречу своему кмари.