Картвелеби

Арсен Вазгенович откинулся на спинку стула и вызывающе перекинул ногу на ногу:

– Зачем ваши друзья решили проведать вас в такое время? – спросил он с сильным армянским акцентом. – Если они действительно ваши друзья, как они могли не знать, что у вашей свояченицы сегодня день рождения и вы будете сильно заняты приёмом, организованным в её честь?

Кровь забурлила в жилах княжеского зятя. Он валился с ног от усталости, глаза сами собой слипались, а мысли оказались спутаны в гордиев узел, когда разоблачение едва ли не дышало ему в спину. Но как он мог выпутаться, когда даже маленький ребёнок сложил бы в этом деле дважды два?

Положение неожиданно спас шурин, который ворвался в рабочий кабинет Георгия, специально выделенный по такому срочному делу, и с удивительной в такое время бодростью обратился к становому:

– Вай, Арсен Вазгенович, вай! – неодобрительно покачал головой Вано и благополучно пропустил мимо ушей недовольное бормотание пристава. Ведь он просил себя не прерывать! – Ну что же вы совсем как неродной, честное слово?! Два часа ночи, а мы даже кофе вас не потчевали! Вы любите кофе? В семинарии со мной учился ваш соотечественник – так он мог пить этот чудесный напиток вёдрами!

– Не заговаривайте мне зубы, ваше сиятельство, – вполне ожидаемо заворчал армянин, хотя Вано всё же видел, как тот улыбался сквозь поджатые губы. Слава богу, шурин умел производить на людей такое приятное впечатление! – Я ещё не со всеми закончил. Впереди меня ждёт ровно столько же работы.

– Ну и сделайте перерыв! – совсем не смутился юный князь и доверительно коснулся плеча мужчины. – Вы же сами сказали, что ещё не скоро всех допросите. Надо набраться сил…

– Пока мы будем распивать кофе… – Смачно причмокнув, Арсен Вазгенович поднялся на ноги и сильно при этом закряхтел. – …преступник может и скрыться из виду!

Вано искренне расхохотался, чем поразил Пето до глубины души.

– Помилуйте, любезнейший! И вовсе это не преступник… наслушались запаниковавших дам?! Кто из наших уважаемых гостей мог избавиться от никому не известного юнца, да ещё и на самом приёме? И ведь рана, унёсшая его жизнь… Она явно несвежая, не так ли?

Становой пристав внимательно дослушал собеседника до конца и заговорил только после небольшой заминки:

– Ответьте мне на один вопрос, юноша, и, так уж и быть, мы пойдём пить с вами кофе, – вдруг согласился неуступчивый становой. – Кем были эти люди, с которыми ваш зять разговаривал во время обеда, и почему он никак не хочет мне в этом признаваться?

Прошла лишь секунда, показавшаяся Ломинадзе вечностью, а за неё Вано уже успел в который раз за тот разговор продемонстрировать чудеса изобретательности:

– А!.. – Шурин громко щёлкнул пальцами и радостно заулыбался. – Резо и Андрей, что ли?

Пето кивнул, громко сглотнув.

– Так у Резо жена на сносях! – поведал юноша Арсену Вазгеновичу, да так, будто не знать столь очевидных вещей считалось постыдным делом. – Он обещал лично приехать к нам, когда она родит, и гостинцев по такому поводу привезти. Пето ведь крёстным у ребёнка будет. Сидзе, что же ты не уговорил его наверх подняться?! Мы бы его с радостью приняли!

Арсен Вазгенович удивлённо вскинул брови, услышав эту версию, а «сидзе» выжал из себя подобие улыбки.

– Это правда, Пето Гочаевич?

– Вы и сами всё слышали.

– Почему же вы всё сразу мне не рассказали?

– Так ведь сорок дней, милейший, сорок дней! – заступился за зятя Вано. – Плохо, если ребёнка кто сглазит…

Ещё один недоверчивый прищур. Пристав тяжело вздохнул, неуверенно глянув на дверь.

– Как ребёнка хоть назвали? – спросил он немного погодя, когда всё же согласился прерваться на кофе.

– Пето, – хрипло бормотал Ломинадзе, встав следом. – В честь крёстного.

Армянин не сказал больше ни слова и позволил увести себя в коридор. Вано отошёл в сторону, когда становой проходил мимо, и уже за его спиной многозначительно кивнул зятю на выход. Тот понял, что ему следовало принять участие в ночном распитии кофе, но, когда они с шурином постарались догнать сильно убежавшего вперёд пристава, мужчина сделал им короткий жест, видимо, означавший, что гостиную он найдёт сам, а потом медленно скрылся за углом.

Когда его внушительный силуэт исчез из виду, Пето резко отпустил страх, и он без сил опёрся на стену, прикрыв веки. Вано без слов встал рядом и положил руку ему на плечо. Обходительная улыбка, которой юный князь пускал пыль в глаза Арсену Вазгеновичу, бесследно исчезла, но он всё же участливо подмигнул зятю:

– Я видел Андрея и Резо, прежде чем они сделали отсюда ноги.

Пето изнурённо зажмурился.

– Хорошо, что это был ты, а не кто-либо другой…

Молодой Джавашвили иронично хмыкнул, признавшись, что и ему приходила в голову эта мысль.

– Они сказали, что у них есть план, как нас выручить, – зашептал он несколько погодя, чем возродил почти умершую надежду на счастливый исход. – Крепись. Нам не остаётся ничего другого, кроме как ждать и надеяться. Мы здесь как в мышеловке с котом…

Оба синхронно посмотрели вдаль, мысленно представив себе образ Арсена Вазгеновича, так или иначе вызывавший подобные ассоциации.