Катастрофа (не) случится? Тревога и что с ней делать

В тишине вдруг запела птица – такой вид она называла «синепузиками» из-за переливающегося синим цветом пятна на их брюшке. Минутку подумав, она все-таки отвлеклась от сбора ягод и решила поискать синепузика, чтобы его поприветствовать. Птицы были частыми гостями в этих местах, и разговаривать с ними было весело: они как будто отвечали ей, продолжая щебетать в ответ. Но вдруг птица смолкла. Кью остановилась, услышав странный звук – то ли рык, то ли стон. Она быстро развернулась, чтобы бежать в сторону лагеря, и даже попыталась сделать несколько быстрых шажков, но юбка почему-то зацепилась за куст, тот спружинил и почти отбросил ее назад.

– Ты не хочешь отпускать меня, да? – сказала она кусту. – Ты хочешь, чтобы я осталась и посмотрела, кто там рычит? А если там какой-то страшный зверь? Мама всегда меня учила: если встречаешься с чем-то непонятным – беги. Но ты не хочешь, чтобы я бежала.

Кью отцепила любимую юбку в мелкую розовую клеточку, с досадой заметив, что колючий куст проделал в ткани, истончившейся от постоянных стирок и носки, небольшую дырку. Она развернулась, немного потопталась на месте, откинула с плеч тугие косички и медленно пошла на звук, слегка приоткрыв рот, как будто так ей было легче уловить что-то опасное (и вот тогда она точно даст стрекача – уж что-что, а быстро бегать она умеет).

В это время она услышала настойчивый материнский голос, зовущий ее совой: «Угу-угу!» Так в их лагере искали тех, кто ушел за пределы лагеря. Они думали, что если будут кричать совами, то никто не опознает, что они люди. Но настоящую-то сову ни с кем не спутаешь! Смешные. Она помчалась навстречу материнскому голосу, подскакивая на кочках, придерживая узелок с ягодами и задорно «угукая» в ответ, чтобы мама думала, что она совсем близко.

Когда стало смеркаться, Хо ушла на собрание, велев Кью доигрывать в куклы, выточенные из большого полена (подарок старой Ди на ее пятилетие), и ложиться спать. Было очень душно, и спать совсем не хотелось. Солнце появилось только к вечеру, но еще высоко стояло над горизонтом, поднимая выпавшую за день влагу в воздух и наполняя все вокруг тяжелой испариной. Его лучи проникали сквозь прутья шалаша, освещая непритязательный интерьер их убежища и создавая красивые узоры на земляном полу.

Где-то вдалеке снова прощебетал синепузик, и Кью вспомнила, как кто-то рычал сегодня в чаще. Она ведь даже не успела узнать, кто это был, а потом совсем забыла рассказать об этом маме. Хорошо бы узнать, кто может рычать в лесу. А вдруг это собака? Белая Кая как-то рассказывала, что, когда она была маленькой девочкой, у нее жила собака, чем-то похожая на волка. Но, в отличие от волка, ее можно было приручить, и та стала ей другом: виляла хвостом, играла с ней и защищала от плохих людей, если сказать «фас!». От этой мысли девчонка подскочила с набитого соломой тюфяка, схватила небольшой кусочек драгоценного вяленого мяса, который мать спрятала на крайний случай, и в один миг оказалась за пределами лагеря. Она тоже хочет себе друга!

«Мама будет очень рада, если у меня появится собака, которая будет защищать меня и ее от плохих людей. А чтобы собака могла понять, что я хозяйка, ее надо кормить, так сказала Белая Кая», – Кью, подскакивая от мысли о новом друге, мчалась к тому месту, где еще недавно слышала странный звук.

Место она нашла не сразу: когда солнце садится, в лесу все немного меняется, к тому же Кью не очень помнила, где именно днем пела птица. Но когда, раздвинув кусты, она подбежала к большому камню, на котором иногда так любила полеживать, глядя в небо, то увидела человека. Он лежал вниз лицом на камне, как будто придавленный сверху большим рюкзаком, а его нога была странно вывернута в сторону. Под его щекой расплылось и уже впиталось в мох пятно крови.

Сначала Кью испугалась, что он мертв, потому что обычно люди лежат как-то не так. Но, подойдя ближе, услышала, как он дышит, временами издавая слабый стон. У нее в голове пронеслось странное слово «мужчина», хотя она не совсем понимала, почему решила назвать его именно так. К сожалению, он никак не походил на волка или собаку. Это расстраивало, но и озадачивало – Кью никогда не видела мужчин раньше, поэтому наклонилась к нему поближе и легонько провела веточкой по его щеке. Мужчина застонал и резко открыл глаза.

Кью отскочила подальше и наклонила голову, чтобы рассмотреть его получше. Глаза у него оказались темно-зеленые, и смотрел он на нее растерянно и немного с испугом.

– Ты не собака, а я Кью. Так зачем ты рычал?

Человек что-то просипел, пытаясь пошевелиться, застонал и опять закрыл глаза. Кью постояла возле него несколько минут и вприпрыжку пустилась в обратный путь.