«Казахский геноцид», которого не было

Я приведу пример, который проиллюстрирует такой подход советской власти к трудящимся. В те же самые годы в СССР проводилась политика социально-экономического оздоровления еврейства и приобщения его к производительному труду. Задача ставилась прямо: ликвидировать нищих и деклассированных мелких торговцев из местечек и сделать их рабочими и крестьянами. В литературе на идише, в которой эта политика разъяснялась еврейским массам, говорилось весьма откровенно: «Все здоровое население должно быть втянуто в продуктивную работу на рациональнейшей основе, то есть каждый человек должен быть использован там, где он может принести больше пользы»[120]. Это яркий пример социально-экономической политики большевиков в отношении нацменьшинств в СССР. Разумеется, что и казахи не могли и не должны были уклониться от такой политики.

Корень жесткой и бескомпромиссной схватки байства и советской власти состоял именно в этом — кто именно будет контролировать казахских трудящихся и получать продукты их труда. Казахское байство встало на дороге у советской власти и потому должно было быть сметено. Байство прекрасно понимало угрозу своему существованию и то, что оно лишится абсолютно всего, если советская политика в ауле победит, и потому сопротивлялось всеми доступными средствами.

Глава пятая. На что надеялось казахское байство?

Было бы хорошо описать всю борьбу между Казкрайкомом и казахским байством в деталях (возможно, это когда-нибудь будет сделано). Но, к сожалению, задача этой книги не включает в себя составление такого детального описания. Поэтому остановим свое внимание на ключевых моментах, важных в контексте мифа о «казгеноциде».

Легендированное и совершенно фантастическое изображение событий коллективизации в мифе о «казгеноциде» совсем не случайно продвигает идеализацию и всяческое приукрашивание казахского байства, превращение его из неограниченного правителя и эксплуататора чуть ли не в благодетеля аула, ходившего в лохмотьях. Это как раз тот момент, который и позволяет резко исказить отражение исторического процесса и сформировать ложный, фальсифицированный миф. И не просто сформировать, но и закрепить.

Просто замалчивать индустриализацию в КАССР и усилия по приобщению казахов к образованию, культуре и высокопроизводительному труду было бы явно недостаточно. Это не гарантирует устойчивости мифа о «казгеноциде», если кто-нибудь доберется до материалов об этих сторонах истории Казахстана в 1930-х годах и усомнится в том, что советская власть планировала истребление казахов. Согласитесь, что сочетание геноцида казахов и создания начального, среднего и высшего образования для казахов и на казахском языке — это чистый абсурд. Просто вытащить и положить на стол эти факты было бы достаточно, чтобы миф о «казгеноциде» свалить.

Похоже, что создатели мифа об этом задумывались. Академик Козыбаев, редактировавший энциклопедию, да и его помощники в мифостроительстве прекрасно знали, сколь много было написано в советской литературе о самых разных сторонах развития КАССР в те годы. Вероятность того, что какой-нибудь настырный оппонент доберется до этой литературы, можно было оценить как весьма высокую. Они не могли, конечно, допустить, чтобы их повалили столь простым образом.

Потому в мифе о «казгеноциде» появилась другая подпорка — миф о благодетельном казахском байстве, на котором будто бы держалось все казахское кочевое хозяйство. Этот миф был оформлен весьма замысловатым образом, через рассуждения о приспособлении казахского кочевого хозяйства к природным условиям Казахстана, в значительной степени, конечно, правдивыми, и о том, что благосостояние кочевников зависело от людей, знавших эти условия, знавших, куда, когда и как надо кочевать, то есть баев и аксакалов. Это давало немалое приобретение в виде возможности обвинить Казкрайком в намеренном и целенаправленном разрушении основ кочевого хозяйства, то есть, в сущности, в геноциде казахов. Можно было утверждать с нажимом в голосе, что неважно, что появилось казахское образование, казахская печать и так далее, главное ведь в том, что кочевое хозяйство было разрушено путем конфискации и ликвидации байских хозяйств.