Каждый инструмент – молоток. Правила жизни и творчества бессменного ведущего «Разрушителей легенд»

Вкалывая на рекламе неделю за неделей, день за днем, когда каждый час перед тобой встает новый набор проблем, которые ты должен решать, я получил образование лучшее, чем в любом колледже. Да, я узнал огромное количество вещей, будучи еще реквизитором в театре, но это все было уровнем пониже. Работа в рекламе помогла мне не только в основном разобраться с целями работы, она позволила научиться, как постоянно проходить через худшие сценарии любой ситуации. Потому что, когда группа, стоящая тысячи долларов в минуту, ждет, пока ТЫ закончишь то, что, как ТЫ ОБЕЩАЛ, будет работать, у тебя нет времени на нерешительность или увертки. У тебя есть время только на то, чтобы заставить это работать и перейти к следующей проблеме.

В 1997 году у меня появилась возможность создать рекламный телеролик «Кока-Колы» вместе с другом, прекрасным кинохудожником, Люси Блэквелл. Концепт ролика состоял в том, что некто покупает коку в футуристическом торговом автомате и мы смотрим на него изнутри, видим, как бутылка выбирается, открывается, ее содержимое переливают в стакан и затем доставляют жаждущему потребителю через смехотворно детальный механизм в стиле машин Руба Голдберга [35].

Внутри должны быть стеклянные шарики, что скачут по ступенькам, сделанным из совков; яйца, выпадающие из механических корзин, чтобы заставить противовесы в виде жестяных банок покатиться вверх; воланы, что летят в чаши, а те опрокидываются через камертоны, а те затем освобождают три кубика льда из замерзшей трубы, судьба которых упасть один за другим на барабанную перепонку из латекса, чтобы отскочить точно в стакан, расположенный на расстоянии в 20 дюймов – все три одним выстрелом, – в то время как остальные шарики с самого начала катятся по лестничному пролету из крышечек от бутылок, чтобы затем оказаться в резиновой перчатке, которая мгновенно надувается, чтобы правильным образом налить колу в ожидающий стакан со льдом.

В общем, эта машина, сделанная нами в стиле Руба Голдберга, включала более дюжины разных механических элементов, каждый из которых надо было придумать, построить, решая по пути проблемы, а затем собрать, чтобы все это работало в течение двух дней съемок. Клиент, нанявший нас, поставил два условия: 1) все трюки должны быть реальными, а это значит, все, что мы видим в рекламе, должно реально функционировать перед камерой; и 2) у нас есть на все про все 7 недель.

В начале работы 7 недель выглядели невероятно роскошным количеством времени, которое позволит нам неспешно выбирать, что и как мы будем делать. Какую разновидность стеклянных шариков мы возьмем? Какого они должны быть размера? Сколько? Должны они быть красными, как символ «Кока-Кола», или разных цветов? Ощущение было такое, что вот так мы будем разбираться с каждой из мелких деталей. Однако по мере того, как дни съемки приближались, это чувство понемногу таяло, ему на смену явилось другое – словно у нас едва хватает времени на то, чтобы просто все построить.

На сборке часы просто понеслись вперед, и кульминация наступила в очень напряженный час последнего дня, когда стало ясно, что при отскакивании кубиков все стабильно идет не так. Элементы тут были самые простые: три кубика льда последовательно должны отскочить от натянутой латексной барабанной перепонки так, чтобы идеально приземлиться один на другой в классическом стакане для кока-колы, и все за один раз. Выглядит просто, но на самом деле не так уж легко. Мы не могли взять настоящий лед, поскольку мощное освещение, что используется на съемках рекламы, растопило бы его в секунду. У нас был красивый поддельный лед, но он не годился, поскольку все кубики немного отличались, и поэтому траектории отскока получались разными, их не получалось унифицировать. К счастью, в мастерской Джейми я нашел ящик, подписанный «Фальшивая еда», где нашлась горсть практически одинаковых «кубиков льда» из акриловой смолы, которые, если нацелить их правильно, отскакивали куда надо.

Перепонка для барабана оказалась тем элементом, который создал самую хитрую проблему: те же лампы нагревали латекс, изменяя в результате его свойства. На репетициях «ледяные кубики» падали в стакан, но когда начиналась съемка и включали освещение, они пролетали мимо. Перфекционист и комплетист во мне хотел вернуть ту часть семи недель, которую мы потратили на выбор самых элегантных, самых эстетически приятных и креативных решений. Но к тому времени я многому уже научился, работая с Джейми, и знал, что самая важная штука – чтобы бобина со снятым роликом оказалась в жестянке. Чтобы добиться этого, я должен был отодрать все экстравагантные решения и элегантные варианты, все «мог бы» и «как бы», что приходят в голову, когда обдумываешь проблему снова, и найти простейший способ заставить эту штуку работать.