Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил

– Но он приехал не вчера ночью. Мы вместе были на ланче в отдельном зале. Значит, он куда-то ездил и вернулся. – Я не сказал Джульетте, что Марсело заказывал обед в номер, потому что моя мать плохо себя чувствовала, так как обязался быть честным с вами, читатель, а не с Джульеттой, любопытной хозяйкой курорта. Однако мне было интересно, в какой момент мой отчим срулил отсюда, притом что сам он предпочел не распространяться об этом. Хотя, конечно, Марсело мог скататься вниз, в аптеку за лекарствами. – Отмотайте назад, к вечеру, вы увидите, как «мерседес» уезжает.

Джульетта прокручивала запись в обратном направлении, пока не увидела снимок задних огней «мерседеса», выше по склону, но в пределах видимости, около семи вечера. То есть сразу после его звонка. Я в это время задремал.

– Черт! – выругалась Джульетта, явно меньше заинтересованная отъездом кого-то с курорта на пару часов, чем прибытием Зеленых Ботинок.

Но у меня это вызвало совсем другую реакцию, в голове моей роились вопросы. Марсело солгал, чтобы отменить обед и уехать куда-то. Больше чем на шесть часов. Для чего? И моя мать ничего об этом не знала, может быть, действительно плохо себя чувствовала и спала все это время в шале? Или была соучастницей? Стекла у машины затонированы, так что я не видел, сидел ли кто-нибудь на месте пассажира, тем более кто был за рулем.

Итог моим самым страшным мыслям подвела Джульетта.

– Может быть, он кого-то привез с собой?

– Могу я посмотреть остальное, до утра? – спросил я.

Она вновь запустила слайд-шоу. Пока оно совершало трехминутные скачки, я придвинулся к монитору и получил щелчок по носу статическим электричеством, которое скапливалось на древнем выпуклом экране.

– Если бы покойник был местным жителем, кто-нибудь наверняка опознал бы его.

– Тело я не видела, но, как я уже говорила, здесь все на месте – и персонал, и гости. Телефонное сообщение было разослано по всем отелям вниз до озера, и Кроуфорд связался со своим участком в Джиндабайне: заявлений о пропаже людей нет. Кроуфорд говорит, что не хочет портить отдых гостям, какой смысл размахивать фотографией мертвеца, если его никто не знает. Должна сказать, я с ним согласна. Тут у нас состоятельные клиенты, и, знаете ли, бесплатные завтраки во искупление вины не сильно исправят ситуацию с рейтингами на туристическом сайте. – (К стыду своему, я сделал мысленную пометку: сказать нашим, что можно получить бесплатный завтрак.) – В горах разное случается, никто из-за этого не переживает. Какой-нибудь турист мог заблудиться? Убийством это называете только вы и ваша компания. Да еще подкармливаете своими домыслами неопытного копа.

– Тогда зачем вы показываете мне это?

– Затем, что вы задаете слишком много вопросов, чтобы от вас можно было просто отмахнуться. И я поинтересовалась вашей семьей – вы не то чтобы девственно-чисты. Если это убийство… значит есть и убийца. А у меня имеются некоторые обязательства перед гостями в части обеспечения их безопасности.

Я был немного обижен ее намеками на прошлое моей семьи и напрягся.

– А не следует ли вам поделиться этими уликами… – Слова вылетели у меня изо рта с лязгом. Хоть я и считал произошедшее убийством, пока мы имели всего лишь мертвого человека в снегу, и называние чего-либо уликами слишком сильно подгоняло ситуацию под мое видение. – То есть информацией, с Кроуфордом, а не со мной?

– С Кроуфордом я не знакома, его явно прислали сюда в качестве мальчика на побегушках разбираться с несчастным случаем. Теперь полицейские знают, что дело серьезное. Мартин – он сержант – приедет сюда из города с детективами, если они ему понадобятся. Но я могу поставить на кон что угодно: в ближайшее время никто сюда не доберется из-за пурги, наверняка они уже застряли где-нибудь. И черт, ну ладно, я скажу: мне не кажется, что Кроуфорд понимает, что он вообще делает.

– Мне тоже, – признался я.

– Скажу честно, я просто цепляю свою тележку к лучшему коню. Вы адвокат.

– Я не адвокат. Я писатель.

– Тогда почему ваш брат так сказал?

– Не знаю. Я помогаю другим людям писать книги о преступлениях и поэтому, наверное, неплохо разгадываю, чем все закончится. Вероятно, он думает, что я смогу разобраться.

Произнося все это, я слегка повышал тон голоса, показывая этим: мол, мне самому это кажется маловероятным, после чего снова переключил внимание на экран.

Воспроизведение записей камеры уже перевалило за рассвет, и фильтр ночного видения отключился, так что картинка вместо зеленоватой стала тускло-серой. На экране появилась полицейская машина Кроуфорда, таймер показывал примерно без четверти семь, тачка направлялась к гостевому дому. Окна у нее без тонировки, так что я видел Кроуфорда, который положил одну руку на спинку пассажирского сиденья, голову немного склонил набок, так что профиль его вырисовывался четко, и зевал во весь рот. Наверняка ему пришлось подняться очень рано, чтобы приехать сюда в такое время.