Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. Антология

В Монпелье и Клермон-Ферране полицейские видели надписи углем и мелом: «Да здравствует де Голль!», «Долой Гитлера!», «Англия победит!»831. В Тулузе они нашли листовку: «Слушайте генерала де Голля. Он победит и вызволит вас от нацистского зла. Верьте в освободителя нашей страны»832. В ряде городов распространялась другая листовка, где было сказано: «Генерал де Голль не предатель — он великий француз»833. Еще в одной листовке говорилось: «Если мы хотим спастись, последуем за де Голлем и его добровольцами»834.

В начале 1941 г. советский поверенный в делах при правительстве Петэна А. Е. Богомолов сообщал из Виши в Москву: «Вся Франция кишит сейчас английскими агентами, что совпадает с понятием деголлевских агентов»835. Даже если Богомолов преувеличивал, все же несомненно, что уже в конце 1940 — начале 1941 г. имя де Голля было хорошо известно, и во Франции возникло деголлевское движение, имевшее, по мнению Богомолова, «много сторонников среди офицерства, госаппарата и городской мелкой буржуазии»836.

Свою родословную сторонники де Голля вели от 18 июня 1940 г., хотя далеко не все точно знали и помнили, что именно было сказано в этой речи. Яркий образ — «пламя французского сопротивления» — запечатлелся в умах, но как бы отделился от остального — гораздо менее известного — содержания речи. Многие патриоты вкладывали в речь де Голля свой смысл, воспринимая ее как призыв к сопротивлению оккупантам во Франции, хотя, строго говоря, такого призыва там не было. Поскольку в их представлении деголлевское движение сливалось или совпадало с движением Сопротивления, речь 18 июня становилась точкой отсчета для всего Сопротивления. Она выходила за рамки «казуса», простого эпизода в биографии де Голля; приобретала символический характер, становилась историческим событием.

В течение 1940 и 1941 гг., когда Петэн пользовался массовой поддержкой населения, его речи были несравненно более известны, чем речи де Голля. Зато сейчас о речи де Голля 18 июня 1940 г. знает, без преувеличения, каждый француз, тогда как о речах Петэна вспоминают только специалисты-историки.

Как и почему это произошло?

Решающая причина, конечно, заключается в том, что де Голль связал свою судьбу с победителями, а Петэн — с побежденными. В войне победили антифашистские силы, к которым принадлежал де Голль, а блок фашистских государств, с которым сотрудничало правительство Петэна, был разгромлен. Если бы события развивались иначе, если бы де Голль потерпел поражение, вряд ли бы сейчас многих интересовали его речи.

Де Голль защищал правое дело. Он боролся против фашистов, за свободную и независимую Францию, существующую в сообществе демократических государств. Напротив, Петэн установил во Франции режим фашистского типа и соглашался с зависимым положением Франции в рамках фашистского «нового порядка». В конечном итоге деятельность де Голля отвечала национальным интересам Франции, а деятельность Петэна противоречила им.

Очень важное значение имел и тот факт, что деятельность де Голля не закончилась вместе с войной. Она продолжалась в послевоенный период, причем именно тогда де Голль достиг вершин власти. Поскольку его политическая деятельность началась речью 18 июня 1940 г., к ней неизбежно обращались все, кто интересовался биографией де Голля или историей современной Франции.

Во время войны де Голль оказался первым и единственным сравнительно известным французом, который сразу публично выступил против перемирия, за продолжение войны и освобождение Франции. Некоторые другие — впрочем, очень немногочисленные — французские военные и политические деятели (например, бывшие министры П. Кот, Ж. Мандель, П. Мендес-Франс, генералы Коше, Катру, Лармина, адмирал Мюзелье) тоже хотели продолжать войну, но они медлили с публичными заявлениями или не имели

возможности их сделать. Только де Голль проявил достаточную проницательность, смелость, силу характера, чтобы, невзирая на грозившие ему опасности, договориться с английским правительством, бежать в Англию и выступить на ее стороне.

В первое время поддержка Англии имела для де Голля решающее значение. Его речь 18 июня неоднократно повторялась в английских радиопередачах; она была полностью опубликована в английской печати837 и в официальном вестнике «свободных французов», издаваемом в Лондоне83 8. Деятельность де Голля освещали ведущие английские газеты839; крупнейшие английские и американские информационные агентства «Рейтер» и «Ассошиэйтед Пресс». Ссылаясь на них, о речи де Голля 18 июня 1940 г.840 и о других действиях «свободных французов» сообщила советская пресса841.