Кельты. Мифология, сформировавшая наше сознание

«Разговор стариков» — это не просто сборник фольклорных историй, мифов или легенд, а изысканный литературный шедевр. На примере двух контрастных начальных сцен можно увидеть, насколько мастерски это произведение написано. Первый эпизод обширного повествования парадоксальным образом похож на финал: измученные и ослабленные фении расстаются после трех заключительных сражений, в которых окончательно уничтожено их героическое братство. Их прощание подобно расставанию души с телом. Солнце садится, сгущается вечерний туман. Последние выжившие из великого отряда Финна, Кайльте и Ойсин, отправляются на ночлег в дом няньки Финна, добросердечной госпожи Камы, ныне бездетной и дряхлой старухи. Та не сразу узнает друзей, но, когда они представляются, плачет и приветствует их, а потом ставит на стол «самую свежую пищу и лучшие вина». Втроем они вспоминают былые дни, Финна и плачут «тоскливо, отчаянно, горестно». А на следующий день Кайльте и Ойсин расстаются навсегда. Так начинается «Разговор стариков» — с окончательного исчезновения Фианны.

Вдруг тон повествования полностью меняется, словно включили свет, и мы видим под открытым небом святого Патрика, который радостно возносит хвалу Господу. Он поет молитвенные песнопения, положенные в этот час, и музыка литургии резко сменяет плач предыдущей сцены. Помощники святого вздрагивают, когда видят огромного Кайльте со спутниками, потому что люди в древности были выше людей современных: если один из фениев сядет, голова самого высокого из учеников Патрика окажется на уровне его плеча. Но навстречу гостям без тени страха встает «лосось знатности, столп благородства, ангел на земле, Патрик, сын Кальпурния, апостол Ирландии». Он окропляет Кайльте и его свиту святой водой, и «тысячи демонов, что кружили над их головами вплоть до того дня», улетают прочь. Затем они садятся за трапезу, и начинается разговор, а вместе с ним и основное повествование.

Такое двойное вступление играет важную роль: оно показывает, что христианство стало новой отправной точкой для ирландской культуры, в то время как язычество, при всем своем трагическом благородстве, оказалось тупиком. Несмотря на то что «Разговор стариков» был создан через семь веков после обращения Ирландии в христианство, он посвящен встрече языческого мира фениев и религиозного мира святого Патрика. Причем последний высоко ценит рассказы древних воинов, хотя и напоминает, что необходимо быть разборчивыми и не нарушать правила благочестивой жизни. Два ангела Патрика, Айбелан и Солас-бретах, говорят святому, что следует записать истории «высоким слогом» — так и рождается «Разговор стариков». Лучшее из того, что было в прошлом, не утрачено, а становится частью нового мира; нет противоречия между христианскими мотивами и утонченной красотой языческого повествования.

Изображение святого Патрика в книге Томаса Мессингема Florilegium insulae sanctorum (1624). Published by Ex officina Sebastiani Cramoisy, via Iacobaea, sub Ciconijs, 1624. National Library of Naples

Для «Разговора стариков», как и для большей части средневековой ирландской литературы, характерно мастерское и нетривиальное изображение природы. Вот мой перевод отрывка из начала текста, в котором Патрик и Кайльте только знакомятся друг с другом, где описывается остров Арран в заливе Ферт-оф-Клайд:

— Ну, друг мой Кайльте, — сказал Патрик, — где лучше была охота для Фианны, в Ирландии или в Шотландии?

— На Арране, — ответил Кайльте.

— А где находится эта земля?

— Между Шотландией и страной пиктов. Обычно три боевых отряда фениев отправлялись туда в первый день месяца Трогайн, который именуется Лугнасад, и там мы охотились вволю, пока кукушка не закричит с верхушки ирландского дерева. Слаще любой человеческой музыки были прекрасные голоса птиц, доносящиеся с волн и с берегов острова. Было там трижды по пятьдесят птичьих стай с блестящими перьями всевозможных цветов — серо-голубых, зеленых, сине-зеленых и желтых. И Кайльте прочитал такое стихотворение: