Кельты. Мифология, сформировавшая наше сознание

Но, конечно, в «Битве при Маг Туиред» Балор и Нуаду находятся по разные стороны. Дель Торо сделал Балора одним из ирландских фейри, и в этом он оказывается близок автору саги, который при случае тоже переставлял персонажей: в «Битве при Маг Туиред» Брес представлен наполовину фомором, хотя есть веские основания считать, что, по легендам, он был полноценным членом Племен богини Дану. Так что смена стороны конфликта вовсе не противоречит тому, как средневековые ирландские авторы обращались со своей мифологией, в том числе в очень древних сочинениях.

А вот появление сестры-близнеца Нуады — довольно странный шаг, даже если ее можно связать с традиционными ирландскими персонажами. Несмотря на кажущуюся схожесть имен Нуада и Нуала, они не имеют ничего общего: «Нуала» — сокращение от Фионуала (Fionnghuala), «Белые плечи» (в современном написании Fionnuala). Это имя старшей из знаменитых детей Лира, героев одноименной повести позднего Средневековья. Из-за заклятия злой мачехи Фионуала и ее младшие братья превращаются в лебедей. Девушка страдает, но служит поддержкой и опорой братьям, что делает ее похожей на Нуалу из «Хеллбоя 2», пытающуюся предотвратить разрушительную войну и в конце концов приносящую себя в жертву ради спасения других.

Очевидно, что создатели фильма отнеслись к интерпретации ирландских легенд осознанно, но гибко, и такой подход к кельтской мифологии типичен для массовой культуры ХХ и XXI веков. Конечно, творческие люди могут черпать вдохновение в ирландских мифах и не обязаны сохранять их аутентичность. На мой взгляд, главное помнить, что созданное таким образом представление о кельтской мифологии имеет мало общего с достоверными и яркими материалами из древних источников. Но, учитывая свободу, проявленную авторами «Хеллбоя 2» в отношении героев, удивительной кажется другая крайность. В начале фильма Балор и Нуада обращаются друг к другу на отличном древнеирландском языке. На кельтолога это производит примерно такой же эффект, как на орнитолога средней полосы фламинго, сидящий на его подоконнике.

Джон Дункан, «Дети Лира» (1924). The McManus, Dundee. Purchased with the Morris Trust Fund, 1924. Photo Dundee Art Galleries and Museums / Bridgeman Images

Один из самых удачных примеров интерпретации образа ирландских фейри — цикл романов Падэра О’Гулэна в жанре янг-эдалт, первый из которых, «Призванные», был опубликован в 2016 году. Он сочетает в себе жанры научной фантастики, фэнтези и хоррора и, подобно «Хеллбою 2», обращается к древней истории изгнания фейри из Ирландии. Примечательно, что О’Гулэн начинает произведение с аутентичной детали — аутентичной в том смысле, что она присутствует в средневековом источнике, — которую никто до него не использовал: фейри ненавидят ирландцев и относятся к ним с пугающей злобой. В книгах О’Гулэна нет места сентиментальности по отношению к существам из потустороннего мира. По сюжету фейри изгнаны из Ирландии в Серый мир. В этих чудовищных землях, где вместо дождя с небес сыплется пепел, а воздух разъедает легкие, фейри продолжают видеть людей. О’Гулэн также заимствует из древнеирландской литературы популярный мотив похищения мужчины или женщины. В созданном им мире каждый ирландский подросток однажды слышит Призыв фейри, который переносит его или ее в зловещее иное измерение. Подростки исчезают на три минуты и четыре секунды. Но и здесь О’Гулэн ловко адаптирует миф: в древнеирландской саге «Приключение Неры» говорится о том, что время в мире фейри течет иначе, чем в нашем. И в романе О’Гулэна похищенные дети исчезают на несколько минут, но в Серых землях проходит целый день, в течение которого фейри охотятся на них ради забавы. Что еще хуже, фейри наслаждаются пытками и скручивают тела подростков, так что те возвращаются в наш мир мертвыми или изуродованными — возможно, это отголосок «искажения» Кухулина. Молодых людей учат бегать, сражаться и выживать до того, как они услышат Призыв. Воздержусь от спойлеров и скажу лишь, что автор повышает ставки: главная героиня Несса в детстве болела полиомиелитом и не может ходить.

«Призванные» — блестящий пример того, как кельтская мифология при основательном подходе все еще способна стать богатым источником вдохновения. Она во многом перекликается с политическими веяниями: идея раздела Ирландии и вытекающих из этого мрачных последствий в виде ненависти и насилия актуальна и сегодня. Инвалидность героини никоим образом не провоцирует на обвинения в манипуляции или политкорректности: автор подчеркивает, какому риску она подвергается, и делает повествование крайне напряженным. Фейри в романе О’Гулэна соответствуют древним представлениям, но при этом выглядят свежо и убедительно. В них, как и в кельтской мифологии, чувствуется жизнь.

Заключение. Наследие кельтской мифологии