Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

В распоряжении у капитализма был и еще один метод мобилизации налоговых ресурсов – его давала трансформация сельского хозяйства. В традиционном аграрном обществе для бюрократии село служило важным источником ренты, хотя для того, чтобы собрать прямые налоги с мелких натуральных крестьянских хозяйств и централизовать поступления, приходилось нести большие транзакционные издержки и мириться с оседанием больших сумм у прослойки землевладельцев и откупщиков. Урбанизация и расширение обмена между городом и деревней позволили обложить крестьян косвенными налогами, установив для них менее выгодные условия торговли. В сущности, такие сдвиги оказались неизбежным результатом мобилизации ресурсов для ведения войны, которая перенаправляла часть производственных мощностей с обслуживания деревни на обеспечение нужд войны. В такой ситуации крестьяне, еще не перешедшие или не вполне перешедшие на капиталистические принципы ведения хозяйства, предпочли «отгородиться от внешнего мира». Они решили, что будут вести автаркическое существование и оставлять всю продукцию при себе, оставляя без удовлетворения потребности в продовольствии промышленных рабочих и солдат (Broadberry and Harrison 2005; Offer 1989). Во многих странах Центральной и Восточной Европы во время мировых войн домашнее хозяйство смогло в значительной степени защититься от притязаний государства на его ресурсы. Это приводило к общему недоеданию, а местами – к голоду.

В Британии и Америке, где капиталистические фермы были полностью встроены в общую экономическую систему, они не могли «отгородиться от внешнего мира». На все стимулы и меры контроля военного времени они отзывались столь же восприимчиво, как и любой другой вид бизнеса. Сельскохозяйственное производство быстро расширилось (в британском случае) и изменило свою структуру, увеличив калорийность продукции, получаемой с гектара земли. Производилось меньше масла и мяса и больше зерновых и картофеля, в результате никто не голодал.

Диктаторы, управлявшие странами с огромным крестьянским населением, пошли совсем другим путем. Державы Оси решили, что столкновения с крестьянством можно избежать, переложив бремя голода на оккупированные территории иностранных государств. И голодание там действительно началось, что, однако, не обеспечило им ожидаемой доступности продовольствия (Collingham 2011). Сталин нашел более надежный выход в создании коллективных хозяйств, которые должны были не позволить советскому крестьянину «замкнуться в себе» (Harrison 2011). Принудительная коллективизация сопровождалась насилием того же порядка, что и во время Гражданской войны, и привела к миллионам жертв голода. В результате возникла система сельского хозяйства хотя и менее производительная, но зато более удобная для государственного контроля. Она не позволила избежать новых смертей во время войны, однако не дала последней раздробить советскую экономику.

Иными словами, капитализм доказал, что он способен справиться с мобилизацией ресурсов для ведения войны лучше. Как ни парадоксально, но это было обусловлено тем, что государство подчинялось собственным законам так же, как и частные лица. Это преимущество оказалось временным и исчезло, как только современные диктаторы научились обходить ограничения, традиционно сковывавшие авторитарные режимы.

Управление военными рисками

Энджелл (Angell 1911) и его последователи, такие как Халл (Hull 1948), полагали, что обретение капитализмом глобального характера положит начало долговременному миру в силу той взаимосвязи, которую внешняя торговля устанавливает между государствами-партнерами. Считалось, что коммерческие связи создают в мировой экономике эффекты комплементарности, достаточно мощные, чтобы превратить некогда соперничавшие друг с другом нации в международных партнеров, накрепко привязанных друг к другу глобальными цепочками поставок. Закрытие границ в периоды конфликтов грозило бы экономикам современного типа полной остановкой: глобальная война означала бы глобальный коллапс. Этот риск наступил бы для всех одновременно, и его нельзя было бы застраховать или отложить во времени. Следовательно, не склонные к риску правительства стали бы остерегаться войны.