Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Канадские промышленники отказались признать связь между иммиграцией и таможенной политикой. Сельскохозяйственные производители, зависевшие от сезонного притока рабочих рук, тоже не имели причин поддерживать квоты. Новые ограничения на въезд в Канаду были введены в 1910 году, но, в отличие от более ранних законов, они имели ограниченную сферу применения и масштаб. Лишь в 1920-е годы у политики миграционных квот образовалась широкая база поддержки, и в первую очередь это была реакция на американскую политику (Hatton and Williamson 2005: 177). Всякое вложение политического капитала в ограничение въезда иностранных рабочих приводило к тому, что требовать более высоких стандартов регулирования труда и социальных гарантий становилось труднее. В 1914 году продолжительность рабочего дня в Канаде была почти такой же, как и в 1880 году.

Центр притяжения европейских рабочих находился в другом месте – в самой Европе, поскольку считалось, что миграция в пределах континента не оказывает столь же отрицательного влияния на рынок труда. Приток неквалифицированной рабочей силы дополнял существующее обильное предложение труда, позволяя региону сохранить конкурентное преимущество в трудоемких секторах производства. Конечно, не все участники рабочего движения в странах европейского промышленного центра гостеприимно встречали иностранную рабочую силу. Однако это не мешало им продолжать требовать лучшего регулирования труда и социальных гарантий. Во Франции рабочие шелковой промышленности ответили восстанием на попытку заместить их итальянцами, однако к началу XX века рабочее движение перенаправило свои усилия на то, чтобы распространить имеющиеся социальные гарантии на иммигрантов. Хотя некоторые группы рабочего движения в Британии поддерживали Закон об иностранцах 1905 года (Hunt 1985: 186), Кейр Харди настаивал, что иммиграция не является причиной безработицы. Под влиянием его авторитета Лейбористская партия Британии направила всю свою энергию на достижение улучшения условий труда для всех. Позицию европейского рабочего движения по вопросам миграции разделяли и власти. Они стремились поддержать доверие к себе, а для этого им было необходимо оберегать установившийся общественный договор и более того, как будет показано ниже, распространять его за пределы своей территории.

В результате у канадского профсоюзного движения не осталось иного выхода, как обратиться к проверенным временем методам защиты и повышения уровня жизни рабочих. Примечательно, что интенсивность борьбы (если судить по числу забастовок) перед 1914 годом в Канаде была выше, чем в континентальной Европе, а развернутая агитация вызвала резкий всплеск профсоюзного членства, которое в 1902–1914 годах выросло в три раза (Huberman and Young 1999). Хотя и на континенте отношения между трудом и капиталом неизменно переходили в конфликт, природа трудовых конфликтов в Европе и в ответвлениях европейских государств отличалась. В Канаде, как и в Соединенных Штатах, центральной темой конфликтов была зарплата, так как на этом поприще у забастовщиков были хорошие шансы добиться успехов (Card and Olson 1995). В Европе конфликты разворачивались вокруг условий труда. Существовали различия и в форме профсоюзных организаций. Как это ни парадоксально, но в тот период международный характер профсоюзы имели только в Северной Америке. Вдоль всей сорок девятой параллели квалифицированные рабочие объединялись в общие организации, чтобы совместно противостоять рыночной позиции работодателя, все время угрожавшего вывозом капитала. Профсоюзный билет обеспечивал рабочим сопоставимую мобильность. Целое столетие такого рода общеконтинентальные профсоюзы были оплотом рабочего движения. Хотя капитал на европейском континенте пересекал границы государств так же легко, международные профсоюзы оставались там большой редкостью, а те, что возникли в период до 1914 года, не пережили возрождения национализма после Первой мировой.