Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

На уровне отдельных отраслей рабочих объединяли как неформальные, так и формальные организации. В 1900 году британские профсоюзы хлопчатобумажной промышленности пригласили коллег из Бельгии, Франции и Германии на поездку в Ланкашир. В прежние времена профсоюзы текстильной промышленности стояли в авангарде движения за всеобщее избирательное право и введение фабричных законов, хотя постепенно в преследовании своих целей они стали полагаться на торг с капиталистами в большей степени, чем на законодательство. К началу века в Британии продолжительность рабочей недели была на 20 % ниже, чем на континенте, что, по общему убеждению, ставило ланкаширскую промышленность в невыгодное конкурентное положение, учитывая высокую степень заменимости отечественной продукции более дешевой иностранной, обусловленную техническими улучшениями в хлопкопрядении. Британский профсоюз рассчитывал показать европейцам, насколько лучше организован труд на фабриках в Ланкашире и насколько это выгодней для материального и морального положения рабочих. Если бы этот план удался, европейские рабочие оказали бы на своих хозяев и правительство давление и добились бы сокращения рабочей недели. Но британский план провалился. Приехав в Ланкашир, иностранные профсоюзы выяснили, что там на фабриках трудится гораздо больше детей, чем в Европе. Они были готовы выступить за сокращение рабочего дня, но при условии, что британские профсоюзы выступят за ограничение детского труда. Но опасаясь, что они и дальше будут терять иностранные рынки, британские рабочие (мужчины) воспротивились этой договоренности. «Голосом» раздраженных англичан выступили Сидней и Беатриса Бэбб[202] (Webb 1902: 868):

Если бы нам и правда удалось прийти к минимальному международному стандарту в уровне образования, санитарно-гигиенических условиях, времени труда и отдыха, ниже которого ни одна страна не разрешила бы нанимать работников ручного труда в какой бы то ни было отрасли, то время, когда промышленность высасывала все соки из рабочего, осталось бы позади. Но подобный интернационализм – своего рода таможенный союз (Zollverein), основанный на Всеобщем фабричном законе и законе о справедливой заработной плате, – это, несомненно, утопия.

Когда стало ясным, что вожди профсоюзного движения не способны выровнять условия игры, определять программу реформ начали социальные активисты. После того как в 1888 году Бразилия отменила работорговлю, визитной карточкой сторонников реформ по всему миру стала защита промышленных рабочих. К началу 1890-х годов оформилось широкое движение, которое поставило своей целью гармонизировать стандарты труда в разных странах. Многие предводители этого движения были родом из Бельгии и Швейцарии. Эти страны принадлежали к числу малых открытых экономик и могли извлечь большие выгоды из принятия единых международных стандартов. Первые съезды этого движения в 1897 году в Брюсселе и Цюрихе собрали пеструю коалицию представителей рабочих, социалистов, католических деятелей, сторонников либеральных реформ. Однако вскоре стало очевидно, что рабочее движение не разделяет направленности и целей этого движения. На учредительной конференции международной Ассоциации по юридической защите трудящихся (АЮЗТ) в 1900 году, состоявшейся в Париже, повестку определяли сторонники социальных реформ. Международная организация труда, возникшая после войны, во многом заимствовала свою модель работы у АЮЗТ.