Кентуки

На дороге сразу бросалось в глаза, что у многих машин на заднем стекле были наклейки с портретами кентуки. Люди носили также значки с изображением кентуки на сумках и одежде, украшали ими окна своих домов, помещая рядом с эмблемой любимой футбольной команды или политической партии, за которую призывали голосовать. В супермаркете они оказались не единственными, кто вез в тележке кентуки. У холодильников с замороженными продуктами какая-то женщина спрашивала у своего, не нужно ли им купить еще и шпината, и получила послание на телефон, которое ее рассмешило, после чего она открыла дверцу холодильной камеры и взяла два пакета. Энцо завидовал тем, кому каким-то образом удалось установить со своими кентуки по-настоящему близкие отношения. Он не мог понять, что сделал не так и каким ужасным поступком до такой степени разобидел старика, но было очевидно, что оскорбительные подозрения его бывшей жены испортили ситуацию бесповоротно. Нурия больше не звонила, зато психологиня Луки оставила три сообщения, требуя срочной встречи, и Энцо знал, что если он к ней явится, Нурия тоже обязательно придет и будет с кривой улыбкой ждать его в кабинете.

А так как он уже смирился с тем, что все безнадежно испорчено и хуже быть просто не может, то снова попытался установить прямую связь с кентуки. И снова показал ему номер домашнего телефона на случай, если в первый раз тот его не записал. Показал и адрес электронной почты, а позднее, уже в совсем расстроенных чувствах, написал на листе бумаги еще и свой домашний адрес и приклеил к той самой диванной ножке, за которой крот имел обыкновение прятаться. Но толку от всего этого не было никакого.

Когда они вернулись из супермаркета, Энцо включил ему RAI. Крот устроился в своем углу и внимательно следил за новостями, в то время как Энцо разбирал и раскладывал по местам покупки. Программа завершилась специальным репортажем, а бегущая строка внизу экрана на большой скорости вкратце повторяла главные новости. Журналист, путешествуя по линии D римского метро, сообщал о последних событиях, связанных с кентуки. Около тридцати человек стояли в очереди за советом к кентуке-сове – к “мудрой сове”, которая принадлежала какому-то нищему попрошайке. Как говорил в камеру журналист, сова “отвечала на любые вопросы, за исключением того, как она попала к этому нищему”. Репортер побеседовал с некоторыми людьми из очереди, и они утверждали, что “жизнью” совы является сам Бхагаван. “Вчера я приходил сюда, чтобы спросить номер выигрышного лотерейного билета, – сообщил один. – Сова все знает”. Какая-то женщина добавила: “А я прихожу сюда, чтобы взглянуть на нищего – он того стоит. Во всяком случае, идея это блестящая”. Люди задавали свои вопросы, и у них было с собой столько белых листочков, сколько вариантов ответов они предполагали получить на каждый вопрос. Они раскладывали листочки перед совой, и она, подумав несколько секунд, останавливалась перед тем, где было, например, написано: “через семь дней”, или “лучше об этом забыть”, или “два раза”. За каждую консультацию требовалось заплатить пять евро. Если сова не выбирала никакого ответа, приходилось платить еще пять за право задать вопрос повторно.

– Вот, смотрите, Мистер, мы ведь с вами тоже могли бы хорошо подзаработать, – сказал Энцо и засмеялся, поглядывая на крота.

Кентуки никак не отреагировал на его слова. Энцо подумал, что Мистер находится в выигрышном положении, и все-таки он существо неблагодарное. Энцо внимательно посмотрел на крота:

– Нам надо поговорить, то, как вы ведете себя со мной, это… – Он задумался, так как не мог в точности определить, как же Мистер ведет себя с ним. – Мне трудно найти подходящее слово, но так поступать нельзя, – произнес Энцо наконец. И добавил: – Наверное, надо сказать так: вы целыми днями разгуливаете по моему дому, но считаете ниже своего достоинства обратить ко мне хотя бы одно слово. Мне это надоело. Неужели я до такой степени вам не нравлюсь?

Ему вдруг неудержимо захотелось растоптать крота, запереть в шкаф, спрятать зарядное устройство, как по-прежнему часто поступал Лука. И тогда не надо будет стучать по ножкам кровати и искать крота по всему дому.

На следующий день он все рассказал Карло, поставив локти на аптечную стойку, словно находился в заштатном баре. Приятель слушал его, покачивая головой. Затем похлопал по плечу и предложил:

– Знаешь, Энцо, я должен хотя бы на какое-то время увезти тебя из этого дома.

Они договорились поехать на рыбалку. Карло назначил день и час, Энцо кивнул.

– И ты будешь рыбачить со мной каждые выходные, – добавил Карло, погрозив другу пальцем.

– Каждые выходные, – повторил Энцо и с облегчением улыбнулся.

* * *

Она проголодалась и чувствовала блаженное изнеможение, после того как пробежала десять километров без единой остановки. После душа Алина поела, глядя в телефон с посланием от матери: “У тебя точно все в порядке?”