Кэп и две принцессы

— Кстати, ты знаешь, что лица межзвёздников, которые долгое время не бывают на Земле, опухают? Приобретают землистый цвет, становятся рыхлыми и одутловатыми?

Арина покачала головой:

— У тебя хорошее лицо. Белое и с веснушками.

— Посмотришь на меня лет через пять, — обнадёжила её Ёшка. — Если только нашу команду после происшествия на Дведике не расформируют… Ладно, лица. А ноги?

— И что с ногами? — эта проблема не могла не вызывать самый неподдельный интерес у девушки. Любого возраста и любой специализации.

— А то, что как бы хорошо ни работала система искусственной гравитации на звездолёте, из-за скачков силы притяжения мышцы бёдер и икр усыхают. Представь себе, надеваешь ты шорты, а из них торчат костлявые куриные ноги.

— Да ты что?! — ахнула Арина и с ужасом всплеснула руками.

— А в постоянной тесноте с лицами всякого разного пола и характера! Например, с гигантологами…

Арина, уже почувствовавшая множественные претензии Ёшки к гигантологам, сочувственно вздохнула.

— В общем, я бы сидела дома, если бы не… — синхронист прикусила язычок. Ей совсем не нужно было, чтобы на торе знали о её зависимости.

— Ну и ладно, — сказала Арина, вдруг поднимаясь. — Спокойной ночи. Пей чай!

— Ты куда? — удивилась Ёшка, но няня только покачала головой, улыбнулась и вышла.

— Чего же она приходила вообще? — сама себя спросила Ёшка и стукнула кулаком по лбу. — Ну, конечно!

Тревога ушла вместе с головной болью. Усталость стала приятной, томной, разлитой по телу, клонящей ко сну. Арина была прекрасным специалистом. Она поняла, что синхрониста раздражает искусственный флёр хорошего настроения, и сделала всё возможное, чтобы вечер закончился приятно. Ёшка совершенно забыла о мучивших её мыслях.

Она улыбнулась кружке с овечками, ищущим истину не там, где сия есть, и очень-очень захотела поговорить со своим экипажем. С теми «лицами», на которых она секунду назад жаловалась Арине.

Ёшка вызвала лабораторию по официальному постоянному каналу. КЭП отозвался сразу.

— Привет, Полянский! — вахту сегодня нёс Ким. Только он умудрялся так лениво и словно нехотя тянуть гласные даже при официальном включении. Через минуту его широкое лицо появилось перед Ёшкиными глазами.

— Ёшкин кот! — Полянский явно и подозрительно обрадовался. — Тебе разрешили с нами связаться?

Она напряглась. Что-то в его взгляде было странное. Глаза Полянского как бы суетились, выражение становилось то нежно-мечтательное, то грубо-дружелюбное, а на какую-то долю секунды ей показалось, что они округлились, тёмным безразличием отражая Ёшкино присутствие. И в то же время ей стало тепло от неожиданной радости Полянского. Она представила, как Ким — большой, немного неловкий — ворочается в вахтенном кресле, засмеялась. Поняла, что не ошиблась — как бы Ёшка ни ругалась вслух, в душе она всегда скучала по экипажу.

— А с чего бы мне кто-то запретил? — удивилась она. — Вы уже не в карантине? Хотя, чего это я… Раз ты на КЭПе, значит, карантин уже прошли. Как у вас?

— Мы в экспедиции, Ёшик. Нам тебя очень не хватает, — расчувствовался вдруг Ким. И словно перебивая сам себя, добавил:

— Вместо тебя нам тут подсунули кое-кого…

Выражение на его лице опять мгновенно сменилось:

— Представителя великой республики Лься. Между прочим, полноценного члена экипажа, и это подтверждено официально.

Ким изо всех сил старался казаться обычным, но явно был не в себе.

— Ты-то как? Когда тебя… В смысле, прогноз какой? Скоро обратно в нормальную… В смысле, «Зайчик» покинешь скоро?

— Не знаю. Это займёт ещё некоторое время, скорее всего, дольше, чем я ожидала.

— Ну вот… — он казался огорчённым. — А чувствуешь себя как? Что со здоровьем?

— Да неплохо…

Ёшка растерялась. С чего он вдруг озаботился её здоровьем? Кажется, он сам был несколько не в себе. Изначально она собиралась хотя бы намёками рассказать ребятам, что тут творится, но состояние Полянского ей очень не понравилось.

В разговоре повисла пауза.

— Ким, ты где?

— Я. Тут. — словно с усилием выдавил из себя замерший Полянский. Он словно прислушивался к чему-то. Видео пошло помехами. — Ты только не волнуйся, тебе вредно…

— Полянский, слушаешь? Не пропадай ещё секунду… Ты же говорил как-то, что ещё до КЭПа ходил несколько раз на Рекс? Сбрось мне инфу, ладно? Тут у меня в одной палате два товарища прямиком оттуда, я бы хотела знать…

Она уже не видела лица Кима. А видеопомехи перешли ещё и в инфернальный шум. Ёшка попыталась прорваться сквозь скрежет:

— Ты мне свои ощущения от Рекса изложи, ладно? Что там и как…

Связь прервалась, словно кто-то волевым движением её отключил. Ёшка выдохнула. Остаётся надеяться, что Ким всё-таки услышал её слова.

* * *

Засыпая, Ёшка вдруг вскочила на постели, словно её ударило током. Вот что было самым странным: Полянский назвал её «Ёшик». Так к Ёшке в минуты наибольшего доверия обращался только один человек. Это была Рене. Ни при каких обстоятельствах Ким Полянский никогда не назвал бы её «Ёшиком».

Чёрт возьми, что у них там происходит?

Глава девятая. Змей Горыныч в поисках тестостерона