Читаем Херувимский странник полностью

<p><strong>35. Смерть — лучше всех вещей</strong></p>Лишь смерти приобщась, я волю обретох[19],Смерть — лучшая из всех вещей, что создал Бог.<p><strong>36. Без жизни нет и смерти</strong></p>Аз вем, что смерти несть, есть новое рожденье,Ведь только умерев, обрящешь Воскресенье.<p><strong>37. Твой непокой — в тебе</strong></p>Что мучает тебя? Ведь грех — в тебе самом,Покоя от него ни ночью нет ни днём.<p><strong>38. Коль все тебе равны, в тиши пребудешь ты</strong></p>Коль мера у тебя для всех вещей одна,То и в твоей душе пребудет тишина.<p><strong>39. Незавидный покой</strong></p>Того, кто и в аду не замечает ада,Не ждет ни в небесех, ни на земли награда.<p><strong>40. Бог — то, чем хощет быть</strong></p>Бог — чудо, у Него вся воля — в бытии.Он в сущность перевел хотения свои.<p><strong>41. Бог бесконечен — несть Ему конца</strong></p>Не можеши постичь всю бесконечность Бога,Да и Ему своя неведома дорога.<p><strong>42. Где мера Бога?</strong></p>Бог мера есть без мер, причина без причин,Сие постигнет тот, в ком с Богом Дух един.<p><strong>43. Любить можно, не познав</strong></p>Едину вещь люблю, не ведая о ней,А потому люблю ее еще сильней.<p><strong>44. Про то да се забудь</strong></p>Кто любит то да се, не любит ничего,Бог — это разве вещь? Спроси-ка у Него.<p><strong>45. Могущая немогущесть</strong></p>Кто ни любить, ни знать не хочет, ни иметь,Тот знает, любит все и может все хотеть.<p><strong>46. Блаженное ничто</strong></p>Блаженному «аз есмь» я предпочту ничто,Чтоб стать всему чужим, не ведать ни про что.<p><strong>47. Земное — горнее</strong></p>Меж горним и земным не проводи черты,Что Бог соединил, не разделяй и ты.<p><strong>48. Божий Алтарь и Храм</strong></p>Бог — жертва сам себе, аз Богу всякий часАлтарь его и Храм, Престол, иконостас.<p><strong>49. Тишина — высшее благо</strong></p>Все благо — в тишине, не будь Господь наш тих,Я сам бы за Него, закрыв глаза, затих.<p><strong>50. Божий Трон</strong></p>Где Бог, ты хощешь знать, и где Его Престол?Где Сыном Он тебя в тебе же и обрел.<p><strong>51. Богоравность</strong></p>Кто в счастье ли, в скорбех бесстрастен и смиренПодобен Богови[20] и истинно блажен.<p><strong>52. Дух — горчичное зерно</strong></p>Мой дух — горчичное зерно, еще немного —И, изнутри светясь, он дорастет до Бога.[21]<p><strong>53. Праведность в покое</strong></p>Коль праведность тебе дается тяжело,Ты все еще в себе не победисте[22] зло.<p><strong>54. Главная добродетель</strong></p>Кто праведен и чист, тот случая не знает:Он праведность свою из истины черпает.<p><strong>55. Источник — в нас самих</strong></p>Что к Богу вопиять? В тебе самом исток,Не затыкай его, чтоб он все время тек.<p><strong>56. Неверие отвергает Бога</strong></p>Коль в Бога своего ты веруешь, не веря,Ты сам Его отверг, и Он — твоя потеря.<p><strong>57. В слабости кроется Бог</strong></p>Тот, кто расслаблен, хвор да и глазами плох,Гляди вокруг себя — не здесь ли скрылся Бог?<p><strong>58. Поиск самого себя</strong></p>Те, кто от Бога ждут всего лишь тишины,По-прежнему рабы, а не Его сыны.<p><strong>59. Как хощет Бог, так ты хоти</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Слово о сущем

Феноменология духа
Феноменология духа

Имя Георга Вильгельма Фридриха Гегеля для многих наших современников стало синонимом слова «философ». Ни один из его предшественников не поднимал дисциплину, веками считавшуюся «служанкой богословия», на столь высокий пьедестал. «Гегель — это вкус», — утверждал Фридрих Ницше, а русский мыслитель Владимир Соловьев, говоря о Гегеле, замечал: «Изо всех философов только для него одного философия была все». Парадоксально, но вот уже двести лет стройный монолит гегелевской философии — предмет борьбы самых разнообразных противоборствующих сторон за право присвоить ее, сделав на сей раз «служанкой идеологии» или антропологии. Особенно рьяно делили гегелевское наследство в России, где его считали «своим» и славянофилы, и западники; и красные, и белые. Но сопротивление гегелевских текстов оказалось все-таки слишком велико, и использовать наследие «сумрачного германского гения» целиком так и не удалось ни политикам, ни постмодернистам. Философия Гегеля сохранила ценность цельной системы взглядов, так и не уместившись в рамки «набора инструментов» для покорения умов и душ.«Феноменология духа» — одно из самых фундаментальных произведений в истории философской мысли и, быть может, поэтому одно из наиболее трудных для понимания.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель

Философия / Образование и наука
Вовлечение другого
Вовлечение другого

Сборник, увидевший свет в издательстве «Зуркамп» в 1999 году, содержит новейшие и основополагающие исследования по политической теории, которые автор проводил, самостоятельно развивая свою теорию коммуникации, а также в сотрудничестве со своими единомышленниками и учениками, на академических семинарах и в открытых дискуссиях. Основная тема исследований имеет более практический, прикладной политический смысл, хотя и получает исчерпывающее теоретическое обоснование с позиций герменевтической социологии и исторической политологии. Чрезвычайно актуальная проблематика трактуется из органического контекста всех прежних теоретических изысканий Хабермаса, главной задачей научной деятельности которого всегда был поиск путей сохранения рационального начала западной цивилизации, возможностей диалога и взаимопонимания между различными и изначально несводимыми друг к другу культурно-историческими образованиями, рациональное понимание многосложного мирового политического процесса исходя из истории действующих в нем реалий и идей.http://fb2.traumlibrary.net

Юрген Хабермас

Философия / Образование и наука
Херувимский странник
Херувимский странник

Эта книга — первый полный перевод на русский язык религиозно-поэтических афоризмов замечательного немецкого поэта и мистика XVII в. Ангела Силезского (Ангелуса Силезиуса), написанных александрийским стихом с парными рифмами, — явление, уникальное в немецкой поэзии: игра слов, параллельные конструкции, смысловые повторы и т. д. представляют собой настоящее языкотворчество.Ангел Силезский (Йоханнес Шефлер, 1624—1677), врач по образованию, лютеранин по наследственному вероисповеданию, в 1654 г. под влиянием мистика Франкенберга перешел в католичество ив 1661 г. стал членом монашеского ордена францисканцев.Католическая, а точнее внецерковная, мистика Ангела Силезского представляет собой отход от лютеранско-евангелической ортодоксии, связанный с непосредственной обращенностью к Богу, к интуитивному познанию мира. Лейтмотивом этого поиска служит формула «Бог — во мне и я — в Боге», что, безусловно, навеяно евангелической мистикой Иоанна Богослова.Для всех интересующихся вопросами религиозной мистики и поэзии вообще знакомство с творчеством Ангела Силезского может быть полезным и в религиозном, и в поэтическом отношении.

Ангелус Силезиус

Средневековая классическая проза / Христианство

Похожие книги

Большая книга мудрости Востока
Большая книга мудрости Востока

Перед вами «Большая книга мудрости Востока», в которой собраны труды величайших мыслителей.«Книга о пути жизни» Лао-цзы занимает одно из первых мест в мире по числу иностранных переводов. Главные принципы Лао-цзы кажутся парадоксальными, но, вчитавшись, начинаешь понимать, что есть другие способы достижения цели: что можно стать собой, отказавшись от своего частного «я», что можно получить власть, даже не желая ее.«Искусство войны» Сунь-цзы – трактат, посвященный военной политике. Это произведение учит стратегии, тактике, искусству ведения переговоров, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно ее решать. Идеи Сунь-цзы широко применяются в практике современного менеджмента в Китае, Корее и Японии.Конфуций – великий учитель, который жил две с половиной тысячи лет назад, но его мудрость, записанная его многочисленными учениками, остается истинной и по сей день. Конфуций – политик знал, как сделать общество процветающим, а Конфуций – воспитатель учил тому, как стать хозяином своей судьбы.«Сумерки Дао: культура Китая на пороге Нового времени». В этой книге известный китаевед В.В. Малявин предлагает оригинальный взгляд не только на традиционную культуру Китая, но и на китайскую историю. На примере анализа различных видов искусства в книге выявляется общая основа художественного канона, прослеживается, как соотносятся в китайской традиции культура, природа и человек.

Владимир Вячеславович Малявин , Конфуций , Лао-цзы , Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Прочее / Классическая литература