Читаем Херувимский странник полностью

Коль Богом ты рожден, Его родил и ты,И Божество в тебе — как ветка и цветы.<p><strong>82. Твой рай — в тебе самом</strong></p>Беглец — куда спешишь? В тебе самом твой рай,Ища его опричь[30], упустишь невзначай.<p><strong>83. Как насладиться Богом</strong></p>Наш Бог в себе един, чтоб этим насладиться,Ты должен вместе с Ним в Него же и вселиться.<p><strong>84. Как богоравным стать?</strong></p>Чтоб Богу ровней стать, неровней стань для мира,Отвергни сам себя и не твори кумира.<p><strong>85. Как услышать Божье Слово?</strong></p>Дабы внутри тебя звучало Божье Слово,Внимай ему в тиши, страшась всего земного.<p><strong>86. Я, словно Бог,широк</strong></p>Подобен широтой я Богу самому,И не объяти мя (о чудо!) никому.<p><strong>87. Клад — во главе угла</strong></p>Где камень ищешь ты? Он — во главе угла,В нем — злато, свет и жизнь и тайны ремесла.[31]<p><strong>88. Все — в тебе самом</strong></p>Почто у Бога ты чего-нибудь да просишь?Ведь ты в самом себе и жизнь, и Бога носишь.<p><strong>89. Душа подобна Богу</strong></p>Уж коль моя душа — от Бога, вне времен,Я сам — и Божий мир, и Бог, и Слово в Нем,<p><strong>90. Бог — это ветвь</strong></p>Я — ветка Божества, и каждый мой цветок —Святаго Духа дар, и плод Его, и сок.<p><strong>91. И слава, и осанна</strong></p>Коль Богу ты поешь осанну то и дело,И душу сохранишь, и немощное тело.<p><strong>92. Кто весь обожен Богом</strong></p>Кто, не родившись, жизнь свою живет иль прожил,Того, о благодать! Сам Бог собой обожил.<p><strong>93. В самом себе прислушивайся к Слову</strong></p>Кто ладит сам с собой, тому и Слово в лад,Что б он ни говорил, и даже невпопад.<p><strong>94. Смирение</strong></p>Смирение — твой дом, защита, твой приют,Все добродетели твои хранятся тут.<p><strong>95. Свет</strong></p>Лишь через Бога я преображусь как свет,Оглянешься вокруг — а Бога вовсе нет.<p><strong>96. Помощник Богу — я</strong></p>Бог без меня создать не сможет и букашку,Едва попробует — и совершит промашку.<p><strong>97. Кто с Богом крепко слит, тот ада избежит</strong></p>Кто с Богом заодно, жив милостью Господней,Чтоб вместе с ним и Он не сгинул в преисподней.<p><strong>98. Для воли — волю умертви</strong></p>Я волю умертвил, чтоб Божьей волей стать,И Богу выбрал сам и суть Его, и стать.<p><strong>99. Покорности подобает покорность</strong></p>Я Богу предан весь, пусть Он меня замучит,В ответ одну любовь он от меня получит.<p><strong>100. Одно держит другое</strong></p>Бог мною дорожит, и Он мне всех дороже,И в сущности своей мы очень с Ним похожи.<p><strong>101. Христос</strong></p>О чудо! Сам Христос — и пастырь, и овца,Коль Бог Его во мне рождает без конца.<p><strong>102. Духовное злато</strong></p>Чтоб златом стал булат, а истиной — закон,Я в Бога должен быть лишь Богом превращен.<p><strong>103. О том же</strong></p>Аз грешный есмь металл, горнило — Божий Дух,А сам Христос — елей, чтоб пламень не потух.<p><strong>104. Еще раз о том же</strong></p>Едва расплавит Бог меня своим огнем,Как тут же я вольюсь в Него и сгину в нем.<p><strong>105. Божья плоть и кровь</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Слово о сущем

Феноменология духа
Феноменология духа

Имя Георга Вильгельма Фридриха Гегеля для многих наших современников стало синонимом слова «философ». Ни один из его предшественников не поднимал дисциплину, веками считавшуюся «служанкой богословия», на столь высокий пьедестал. «Гегель — это вкус», — утверждал Фридрих Ницше, а русский мыслитель Владимир Соловьев, говоря о Гегеле, замечал: «Изо всех философов только для него одного философия была все». Парадоксально, но вот уже двести лет стройный монолит гегелевской философии — предмет борьбы самых разнообразных противоборствующих сторон за право присвоить ее, сделав на сей раз «служанкой идеологии» или антропологии. Особенно рьяно делили гегелевское наследство в России, где его считали «своим» и славянофилы, и западники; и красные, и белые. Но сопротивление гегелевских текстов оказалось все-таки слишком велико, и использовать наследие «сумрачного германского гения» целиком так и не удалось ни политикам, ни постмодернистам. Философия Гегеля сохранила ценность цельной системы взглядов, так и не уместившись в рамки «набора инструментов» для покорения умов и душ.«Феноменология духа» — одно из самых фундаментальных произведений в истории философской мысли и, быть может, поэтому одно из наиболее трудных для понимания.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель

Философия / Образование и наука
Вовлечение другого
Вовлечение другого

Сборник, увидевший свет в издательстве «Зуркамп» в 1999 году, содержит новейшие и основополагающие исследования по политической теории, которые автор проводил, самостоятельно развивая свою теорию коммуникации, а также в сотрудничестве со своими единомышленниками и учениками, на академических семинарах и в открытых дискуссиях. Основная тема исследований имеет более практический, прикладной политический смысл, хотя и получает исчерпывающее теоретическое обоснование с позиций герменевтической социологии и исторической политологии. Чрезвычайно актуальная проблематика трактуется из органического контекста всех прежних теоретических изысканий Хабермаса, главной задачей научной деятельности которого всегда был поиск путей сохранения рационального начала западной цивилизации, возможностей диалога и взаимопонимания между различными и изначально несводимыми друг к другу культурно-историческими образованиями, рациональное понимание многосложного мирового политического процесса исходя из истории действующих в нем реалий и идей.http://fb2.traumlibrary.net

Юрген Хабермас

Философия / Образование и наука
Херувимский странник
Херувимский странник

Эта книга — первый полный перевод на русский язык религиозно-поэтических афоризмов замечательного немецкого поэта и мистика XVII в. Ангела Силезского (Ангелуса Силезиуса), написанных александрийским стихом с парными рифмами, — явление, уникальное в немецкой поэзии: игра слов, параллельные конструкции, смысловые повторы и т. д. представляют собой настоящее языкотворчество.Ангел Силезский (Йоханнес Шефлер, 1624—1677), врач по образованию, лютеранин по наследственному вероисповеданию, в 1654 г. под влиянием мистика Франкенберга перешел в католичество ив 1661 г. стал членом монашеского ордена францисканцев.Католическая, а точнее внецерковная, мистика Ангела Силезского представляет собой отход от лютеранско-евангелической ортодоксии, связанный с непосредственной обращенностью к Богу, к интуитивному познанию мира. Лейтмотивом этого поиска служит формула «Бог — во мне и я — в Боге», что, безусловно, навеяно евангелической мистикой Иоанна Богослова.Для всех интересующихся вопросами религиозной мистики и поэзии вообще знакомство с творчеством Ангела Силезского может быть полезным и в религиозном, и в поэтическом отношении.

Ангелус Силезиус

Средневековая классическая проза / Христианство

Похожие книги

Большая книга мудрости Востока
Большая книга мудрости Востока

Перед вами «Большая книга мудрости Востока», в которой собраны труды величайших мыслителей.«Книга о пути жизни» Лао-цзы занимает одно из первых мест в мире по числу иностранных переводов. Главные принципы Лао-цзы кажутся парадоксальными, но, вчитавшись, начинаешь понимать, что есть другие способы достижения цели: что можно стать собой, отказавшись от своего частного «я», что можно получить власть, даже не желая ее.«Искусство войны» Сунь-цзы – трактат, посвященный военной политике. Это произведение учит стратегии, тактике, искусству ведения переговоров, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно ее решать. Идеи Сунь-цзы широко применяются в практике современного менеджмента в Китае, Корее и Японии.Конфуций – великий учитель, который жил две с половиной тысячи лет назад, но его мудрость, записанная его многочисленными учениками, остается истинной и по сей день. Конфуций – политик знал, как сделать общество процветающим, а Конфуций – воспитатель учил тому, как стать хозяином своей судьбы.«Сумерки Дао: культура Китая на пороге Нового времени». В этой книге известный китаевед В.В. Малявин предлагает оригинальный взгляд не только на традиционную культуру Китая, но и на китайскую историю. На примере анализа различных видов искусства в книге выявляется общая основа художественного канона, прослеживается, как соотносятся в китайской традиции культура, природа и человек.

Владимир Вячеславович Малявин , Конфуций , Лао-цзы , Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Прочее / Классическая литература