Хеви-метал пираты

Ксан толкнулся от поручня и пошел вдоль борта, Алиса кинула еще один взгляд на воду и пошла следом, пытаясь уложить в голове обрывки информации.

А они не укладывались. По отдельности все сказанное Ксаном звучало логично, но в одну картину не соединялось, как ни пытайся. Летающие корабли, города, фермы, шахты… А нет, стоп, шахты не летающие, шахты это рудники… Но там же еще были отдельные рудники…

Как же все сложно…

— Ксан… — позвала Алиса.

— Блин, что это за слово? — прямо на ходу развернулся тот, так и продолжая идти спиной вперед. — Который раз уже слышу, что это значит?

— В каком смысле? — от удивления Алиса аж остановилась. — Ты же сам так представился.

— Чего? — нахмурился Ксан. — Я представился? Как я представился? По-моему я представился полностью — Александр Кроу.

— Александр Кроу, — медленно, по слогам повторила Алиса. — Ксандр… Алек… Наверное мне было совсем плохо, и я расслышала только Ксан, ударный слог, самый отчетливый.

— Ну да, хорошо тебе точно не было, — хмыкнул Ксан. — Сразу снова вырубилась.

— А мне нравится Ксан, — вздохнула Алиса. — Я уже привыкла.

— Ксан так Ксан, — пожал плечами Ксан, развернулся и снова пошел вперед. — Тогда ты… Ну не знаю, Лис?

И улыбнулся через плечо.

Алиса улыбнулась в ответ.

Анри и правда был на месте — сидел возле поручня на раскладном стульчике и наблюдал за тянущимися за борт тонкими прозрачными нитями. Он был немного нахмуренный, словно его что-то тревожило, но, видимо, не настолько, чтобы не выйти порыбачить. Рядом стояли накрытое плотной крышкой ведро и маленький чемоданчик, больше ничего.

А где улов-то? Неужто в ведре?

Ксан подошел к коку и сел рядом, прямо на палубу:

— Как в медотсеке?

— М? — Анри вынырнул из своих раздумий и удивленно вскинул мохнатые брови. — А, хорошо. Ну, насколько может быть хорошо. Рук только не хватает, некоторые мои помощники уже больше полутора суток без сна, с ног валятся.

— Я помогу, — потупилась Алиса. — Если смогу…

— Поможет она, — Анри сменил тон на ворчливый. — Сама-то как? Голова не болит?

— Чуть-чуть. Но помнить все равно ничего не помню.

— Ну тут главное чтоб потрясение прошло, — вздохнул Анри, подался вперед и подергал пальцем одну из нитей. — Остальное само приложится. Ну, или нет, тут уже не то нас зависит.

— А что ты делаешь?

— Рыбу ловлю, — Анри откинулся обратно.

— А зачем? Ксан сказал, есть ее все равно нельзя.

— Ксан?

Анри перевел удивленный взгляд на Ксана.

— Не спрашивай, — отмахнулся тот, поморщился и оттянул ворот рубашки, пытаясь рассмотреть левый бок.

— Так зачем?

— Ну… Хобби у меня такое, — улыбнулся Анри. — Я их ловлю, подвешиваю под кораблем и жду, когда мета… хм, да ты, наверное…

— Она знает, — перебил Ксан. — Мало того, она даже выдала какое-то мудреное название для нее.

— Да? Ну там лучше, мета сжирает рыбу и оставляет мне красивую металлическую статую, а я их собираю. В основном, конечно, стараюсь разные виды рыб собирать, но и теми, что уже есть, не брезгую — в меня в каюте еще мно-о-ого места.

Анри хохотнул и потянул другую нить, вытягивая на всеобщее обозрение рыбешку. Та уже даже не трепыхалась — наверное, давно висит. С виду рыба как рыба, только жабры блестят ярче остальной чешуи. И блеск необычный — металлический. Может, ометаллизирование начинается с жабр, как естественного фильтра?

Алиса протянула руку к жабрам, но Ксан молниеносно перехватил.

— А? — не поняла Алиса.

Ксан лишь покрутил пальцем у виска и махнул Анри. Тот, вздохнув, опустил рыбу обратно.

— Но зачем ее ловить тогда? — снова спросила Алиса.

— Как понять «зачем»? Ты же была у меня в каюте, видела этих рыб, как мета их сохраняет — чешуйка к чешуйке, как живая, но, сука, не живая! Красота в практически первозданном виде! Я вот даже одну такую распилил вдоль. А там, ты не поверишь, все до косточки в органии!

Алиса улыбнулась. Трихофитон металлика очень интересно поглощала все живое. Даже растения, если приглядеться, были не просто опутаны ею. Она заменяла клеточные стенки, а все содержимое самой клетки поглощала вплоть до митохондрий и ядер. Бутоны же и формирующиеся плоды она буквально выхватывала посреди цикла, навечно сохраняя их такими. Прекрасная пробоподготовка любого живого образца на любой стадии даже эмбрионального развития. И в силу вбрасываемый ею же веществ, подавляющих иммунитет и анестезирующих жертву — весьма гуманная.

— Я, кажется, что-то вспомнила, — Алиса снова склонилась над стальной рыбиной.

— Да? — почти что одновременно отозвались и Ксан, и Анри.

— Ее в исследованиях можно использовать. Для изучения патологий… посмертно, правда…

— Ну да, процесс необратим, — хмыкнул Анри. — А что еще?

— Ничего, — пожала плечами Алиса и поднялась.

На самом деле было что-то еще, но память будто застряла. И не достать, не выковырять, не сейчас…

Алиса поспешила сменить тему обратно:

— Я все равно не понимаю, — вздохнула Алиса. — Как-то это коллекционирование не мне, наверное.

— Возможно. Каждому свое, — согласился Анри. — Но мне важнее, чем процесс — он успокаивает, помогает привести мысли в порядок. А коллекция она так, вторична.