Химера

Трой молча выставил перед собой мешочек с удобрением — выглядело это так, будто он амулетом от демонов защищался.

— Это вам, — сказал он почтительно. — К шефу пустите?

Лариса Ивановна заметно повеселела, взяла мешочек и кивнула на дверь в кабинет.

— Отчего же не пустить. Он свободен. А вы, видимо, с хорошими новостями. Но если вдруг убегать от него будете, дверями не хлопайте. А то вас таких по десять сиятельных персон на дню. Одни расходы — шефу на успокоительное, а мне на замки новые. Надоело.

У шефа Трой пробыл недолго. Основные подвижки по делу д'Арьеру были известны, отчет лаборатории он просмотрел быстро. Созвонился с судьей, от ее имени подмахнул ордер, не глядя, и сказал:

— С этого момента держите меня в курсе дела постоянно. Министру я сообщу.

Не теряя времени даром, детективы взяли двух сопровождающих и отправились к Виттору Кромбергу. Студентик был собран, спокоен, даже безмятежен, словно его не арестовывать пришли, а к награде представлять.

Госпожа Кромберг переживала за двоих. Ее выпустили из камеры предварительного задержания вчера вечером, и выглядела она плохо. Бледная, уставшая, напряжённая как струна, она стояла, впившись в кресло пальцами. Поначалу пыталась возражать, что-то доказывала, но Виттор сказал равнодушно:

— Мама, не волнуйся, тебе нельзя. Иди поспи, что ли.

Глядя на её белое, как мел, лицо и синие губы, Трой предложил учтиво:

— Как ваше здоровье, госпожа?

— Вашими молитвами, — прилетело ледяное в ответ. — Не утруждайте себя вежливостью, видно, что вам непривычно. Виттор, они не имеют права тебя забирать! Почему ты не возражаешь?

— Мама, это не так страшно, как тебе кажется.

И одновременно с этим Майкл на свою голову встрял в разговор:

— Вот ордер, вот подписи, все чин по чину. Детектив Блэк лично у начальника департамента завизировал.

Госпожа Кромберг перевела горящий взгляд на Майкла и вдохнула поглубже.

— А это, если мне не изменяет память, тот самый неуважаемый сотрудник департамента правопорядка, что вломился ко мне в дом со своей неадекватной напарницей и напал на меня? Вы, детектив, еще не получали уведомление о штрафных работах? Нет? Ждите, скоро получите. Я все высказала вашему начальнику, все, что думаю о подобных кадрах в рядах тех, кто призван защищать простых граждан. — Элоис Кромберг царственным движением откинула волосы назад и продолжила: — Уберите ваши бумажки. Большие сомнения у меня вызывает их подлинность. Выметайтесь вон из моего дома!

— Мам, угомонись, у меня уже руки затекли в наручниках. Господа, мы можем уже куда-нибудь двинуться — либо наружу, либо снимите с меня эти украшения, а?

Госпожа Кромберг прошагала к двери и встала перед ней.

— Он никуда не пойдет.

Двое конвоиров нерешительно переглянулись — применять силу к даме в возрасте ни у кого не было желания. Трой вновь попытался решить ситуацию миром:

— Госпожа, у нас официальный ордер. Вы не имеете права препятствовать исполнению правосудия. Ваш сын обвиняется в соучастии в совершении преступления. Нескольких убийств, если быть точным. Если вы сейчас не отойдете, мы будем вынуждены применить силу. Ну же, госпожа, вы же здравомыслящий человек, вы же все понимаете, иначе не написали бы признательные показания. Мы не имеем права — и никто другой не имеет права — освободить преступника.

— Преступник я или нет, будет решать суд, — влез умница Виттор. — А до приговора суда я — всего лишь подозреваемый. Или я что-то пропустил?

Трой длинно выдохнул — семейка утомляла.

— Ребята, выводите.

— Нет!

Госпожа Кромберг выставила руки вперед, а потом вдруг пошатнулась.

— Врача вызвать? — спросил Майкл.

— Вы не могли бы молчать в моем присутствии? Вы оскорбляете мой взор, мой слух.

— Могу вообще выйти, — хмыкнул Майкл, ничуть не задетый. — Суть от этого не поменяется. Трой?

— Останься.

— Мам, — подал голос Виттор. — Иди поспи лучше.

— Поспи, поспи?! — вопросила Элоис Кромберг надрывно. — Они тебя заберут, ты не знаешь, каково это, быть там. Ты не справишься, сыночек. Я не дам тебя увезти. Вы покинете этот дом, господа, только через мой труп. Виттор ни в чем не виноват. Он блестящий ученик, лучший из лучших. Вы не можете его забрать! У него сессия на носу, у него планы и защита! Он не может, не должен, я не допущу! Это я, я одна виновата, возьмите меня! Я все написала, я во всем призналась, я признаюсь снова, где подписать? Оставьте моего сына в покое, вы бесчеловечные чудовища! У него вся жизнь впереди! Это мой сын! Мой сыночек!

Все они, подумал Трой, подходя к несчастной женщине и заглядывая ей в глаза, все они — чьи-то дети. И те, кого убили, и те, кто убил. Все они были невинными малютками. Но хранить верность воспоминаниям детства и закрывать глаза на действительность — не выход. И Трой тихо сказал госпоже Кромберг:

— Дайте нам пройти. Вы делаете только хуже.

Госпожа Кромберг упрямо мотнула головой, а потом вздрогнула всем телом и зажмурилась на мгновение. Лицо её приобрело какой-то уж совершенно белесый оттенок, и она грузно осела на пол. Трой подхватил женщину, осторожно сгрузил на диван и кивнул ребятам, один из которых уже набирал номер: