Химера

— Скорую немедленно. Один из вас остаётся здесь, другой — с нами. Дальнейшую ситуацию с госпожой Кромберг докладывать мне.

Парни посмотрели друг на друга и кивнули. Когда Виттора уводили, он все оборачивался назад и смотрел на мать. Но убейте Троя, если то, что мелькало в глазах «величайшего ума современности» было сочувствием или волнением. Скорее, интересом вивисектора.

Как только парень вышел, Трой отрывисто сказал:

— Майкл, на тебе все необходимые процедуры. Умника надо сканировать полностью, пусть медики заключение дадут, было ли на него оказано влияние, это очень важно. Отпечатки пальцев тоже пусть возьмут.

— Трой, это стандартная процедура. Ты что-то слишком разволновался. Заканчивай здесь, за мальчишкой я пролежу лично.

* * *

Трой сидел напротив Виттора и думал, что допросная — последнее место на земле, где он хотел бы быть. Ему был противен этот мальчишка, возомнивший себя богом. Сканирование мозга показало, что студент не подвергался никакому влиянию. Кровь его была свободна от зелий. Значит, он все делал по своему почину и желанию. Билла Смита очаровали и подчинили, а Виттор согласился сам.

Трой сосредоточился на деле. Допросить и поручить ребятам сопроводить Виттора в камеру. После готовить дело для передачи в суд. А готовить придётся много, ибо они с Майклом как обычно, где могли, сэкономили себе время и нервы на получении официальных бумаг, на отправлении официальных запросов, и теперь им предстояло основательно поломать голову над тем, как сделать так, чтобы любой мало-мальски грамотный адвокат не разметал их доказательную базу в пух и прах. Тем более, что улики против Виттора были косвенные. Все как одна. Вроде он там был, а вроде как и не при делах. Как сказала Гретта — «знать — это не преступление».

Ладно, можно подумать, в первый раз такая засада.

Виттор сидел, скромно сложив руки на коленях. Пока Трой искал нужные бумаги, он осматривался.

— Итак, для протокола. Ваше полное имя?

— Виттор Грей Кромберг.

— Дата рождения?

Виттор назвал, после чего ответил на вопросы о месте жительства, учёбы и статусе в магическом сообществе.

— Расскажите ещё раз, как вы оказались в доме на окраине Истбоиджа 17 мая сего года?

Виттор едва заметно поморщился:

— Вы же записываете все мои слова, найдите старую запись и прослушайте. Я все рассказал уже не раз и не два.

Однако Трой настаивал, и Виттор, всем своим видом выражая недовольство столь бездарно растраченным временем, пустился в повествование. Когда он закончил, Трой комментариев отпускать не стал и сказал:

— Вы же знаете, что место преступления тщательно изучается, Виттор. Вот и в этот раз криминалисты осматривали зал, и нашли — не поверите — замаскированную дверь.

— Зачем вы мне рассказываете? Я не ваш биограф.

— Да, я помню. Вы — великий учёный. Лучший студент на своём потоке.

— Во всем университете, пожалуйста.

— Хорошо. Хоть на всей планете. В этой комнате были найдены отпечатки ваших пальцев. Вы признаете, что были там?

— Я был в том доме, когда меня затащила туда сумасшедшая стерва. Она загипнотизировала меня, так что мои отпечатки могли оказаться где угодно, я думаю.

— Кстати, о стерве. Доказано, что все, кого она очаровывала, имели достаточно заметную опухоль в головном мозге. У вас ничего подобного не обнаружили. Значит, влияния не было.

— Я мазохист, по-вашему? — неприятно изумился Виттор. — Вы думаете, что я добровольно лежал и позволял ей вбивать в меня гвозди? Вы нормальный?

— Я думаю, что ради того, чтобы избежать наказания, люди способны на многое. Вот, что я думаю.

— Это в вас гвозди не вбивали, господин детектив. Удовольствие то еще.

— Значит, вы это помните? А не должны бы.

Виттор моргнул, нахмурился и поджал губы.

— Я помню последствия. Я помню, как все адски болело, когда я пришел в себя. И делаю вывод, что изначально было еще хуже. Что касается опухолей и прочего, как результат некоего воздействия на мозг, то хочу заметить, что мозг — настолько малоизученная область, что… пффф… индивидуальная реакция, отсутствие достоверных полномасштабных исследований на эту тему, видовые особенности людей и магических существ — все это играет против вас. Ваши слова — лишь слова несведущего детектива. Не лезьте туда, где ничего не понимаете.

— Предлагаю оставить философские темы и перейти к более приземленным. Имя Тани Ворски вам говорит о чем-то?

— Ни о чем.

— Вы же понимаете, что департамент будет настаивать на проверке достоверности ваших слов?

— Догадываюсь. Это вообще правомерно?

— Советую вам нанять адвоката, который объяснит правомерность применения зелья правды.

— Зачем? Только лишние траты. Я ничего не делал. И могу потерпеть ещё один допрос, лишь бы от меня отстали.

— Хорошо. Расскажите, где вы были с девяти вечера в ночь убийства Йозефа Стенфорда до того момента, как обнаружили труп Йозефа Стенфорда в парке.