Хьюстон! У нас п…

– Чисто малые дети, – делано пожаловался Волкову дюжий лесоруб, которому новая роль командира очень даже понравилась.

– Так что там с происками змия? – напомнил другу околоточный. – Когда перестали всё на него сваливать?

– Так ровнёхонько, когда Титыч преставился, – начал вспоминать Тимофей. – Они как раз с Лагутиным на засеку шли, а тут… В общем, сердце встало у старика, видимо, от испуга – лицо у него было перекошено, не дай Бог! Лагутина же так и не нашли, сам вспомни, мужики они были сурьёзные, непьющие, у Титыча – так вообще язва была. Вот тут-то народ и всколыхнулся…

На этом месте рассказ бесцеремонно прервался истошным воплем, от которого у Егора пошёл мороз по коже. Не успели молодые люди подняться на ноги, как из кустов на них вылетел ошалевший Прохор, и не переставая голосить, умчался дальше. Что характерно, бежал он один и без оружия.

Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – таинственный зверь отыскал их сам. Егор едва успел выхватить револьвер, прежде чем сквозь просеку в кустах, оставленную старшим Еремеевым, к дубу выскочила…

Химера. Другого слова для этого кошмарного существа ошеломлённый Егор подобрать не смог. Мощное чешуйчатое тело, формой похожее на собачье, венчала крокодилья голова, бесчисленные зубы не вмещались в пасти и торчали наружу, а когтистым лапам позавидовал бы любой медведь.

Чувствуя, как на голове вовсю шевелятся волосы, Егор принялся палить прямо в жуткую пасть, но без малейшего успеха. Тварь, нисколько не пострадав от стрельбы, утробно зарычала. Волков едва переборол неодолимое желание броситься вслед за Прохором, тем более, немногочисленные патроны в барабане подошли к концу, но тут перед ним выскочил Тимофей и со всего размаху запустил в зверюгу топором.

Топор для лесоруба – больше чем орудие труда и средство самообороны. Некоторые умельцы даже им бреются, ногти срезают, разве что хлеб не режут, а уж бросать его всякий умеет виртуозно.

Импровизированное метательное оружие пролетело сквозь чудище, будто его, окаянного, вовсе и не было. Сила броска оказалась настолько велика, что топор, вращаясь, улетел в те самые злополучные кусты.

Бесплотная Химера припала на задние лапы, будто перед прыжком, и вдруг беззвучно исчезла. Растаяла, словно галлюцинация опиумного наркомана.

– К-куда оно д-делось? – стуча зубами, спросил Тимофей.

Околоточный пожал плечами, и, подойдя к месту, где только что бесновался диковинный зверь, начал внимательно исследовать лесную подстилку. Как он и предполагал, никаких следов там не обнаружилось.

– Ты веришь в призраков? – поинтересовался Егор у друга, углубляясь в те самые кусты, из которых выскочила тварь.

– Да как-то не особо, – признался Тимофей, поёжившись. – Хотя, тут ты прав, наверное. Топор-то насквозь пролетел через это… эту…

– Химеру, – подсказал Волков уже из кустов. – Эй, я нашел Степана!

Превозмогая страх, лесоруб последовал вслед за Волковым и увидел распростёртое тело младшего Еремеева. Егор уже склонился над ним, выискивая пульс и дыхание.

– Жив? – Тимофея аж в жар бросило, когда он представил, как он будет объясняться Степановым родителям.

– Да, – успокоил его Егор. – В обмороке только. Сейчас в сознание приведу, а ты пока собери карабины. Да и Прохора найти бы не мешало.

Для обморочного охотника хватило пары крепких пощечин. Степан распахнул влажные глаза и, с грустью уставившись на Волкова, молвил:

– Ты тоже помер?

– Типун тебе! – строго возразил Егор. – Живой ты, а коли есть сомнения, я тебе ещё разок пропишу, теперь уже посильнее.

– Пожалуй, не надо, – потёр щёку Степан и приподнялся на локтях. – Что с Прошей? И где то чудище?

– Братец твой убежал. Думаю, с ним всё в порядке, а вот что касается зверя…

– Морок это был, – произнес позади Тимофей. – А ещё посмотри-ка, чего я нашёл.

В руках у лесоруба оказалась странная коробка светло-коричневого цвета, на дереве – шиш разглядишь. Размером аккурат с обувную, только поуже, туфли в такую навряд ли поместились бы.

– Топор её с дерева сбил, – пояснил Тимофей, протягивая непонятную коробку Волкову. – Механизм какой-то, видишь – бок пробитый?

То, что это какое-то устройство, не вызывало сомнений. Сквозь щель, пробитую кованым лезвием, виднелись какие-то тоненькие пластины и разноцветные проводки. Корпус у коробки был явно металлический, за исключением целой россыпи маленьких округлых линз.

Ни слова не говоря, Егор вынул из-за пазухи книжицу, которая на сей раз выдала строки: