Хьюстон! У нас п…

– Исключено, поломки в космосе проявляются сразу, а не через некоторое время. Да и компьютер не выключился, а просто… не отвечает.

Оба примолкли, задумавшись каждый о своём.

– Так, а что у нас с курсом? – наконец, произнёс механик.

– Сейчас посмотрю.

Бортовой навигатор тоже не реагировал на прикосновения, но был ещё один, попроще, предназначенный для штурмана. Приборчик всеобщую забастовку не поддерживал и услужливо подсказал, что через четыре с половиной дня корабль войдёт в новое астероидное облако. Не такое плотное, как предыдущее, но без возможности там маневрировать…

– Всё, прилетели, – констатировал Хэнк.

– Мы к тому времени должны достигнуть границы системы Леруа, – прикинул Луис. – Будем посылать сигналы бедствия и молиться, чтобы сбрендивший компьютер не размазал нас о первый же попавшийся камень.

– И параллельно будем искать поломку своими силами, – закончил механик.

Луис подумал и утвердительно кивнул:

– Хуже уже всё равно не будет.

* * *

После похищения основной части инструментов Хэнк с остервенелой методичностью заблокировал все технические шлюзы на корабле. Луис в это время обшарил судно в поисках всего, что помогло бы им вскрыть последний технический уровень и добраться до сердца грузовоза – центрального процессора.

Поиск, как ни странно, увенчался успехом. Напарники возблагодарили неряшливость сборщиков, оставивших после себя немало полезного, и лихорадочно приступили к работе.

– Ты даже не представляешь, какую дрянь иногда засовывают в корабль, – просвещал Хэнк, уплетая сэндвич и одновременно отсоединяя крепежи с последней панели. – Были случаи, когда наша рембригада находила устаревшие наноуглеродные чипы внутри боевого корабля, представляешь? Эти штуки банально перегревалась и вместо машины смерти в космосе летела груда бесполезного металлолома.

К механику вернулось благодушное настроение. Он заготовил кучу тестовых приборов и заверял, что справится с любой хреновиной, которую заботливо воткнули криворукие леруанцы.

– А у меня всё не выходит из головы этот чёртов уборщик, – поделился Луис с напарником. – Почему этот недомерок схватил именно твой чемоданчик?

– Ты слишком мнительный, это был простой сбой.

– И поэтому ты задраил все техшлюзы? – хмыкнул пилот.

– Именно, – кивнул механик. – Тут на лицо явное искажение опознания вещей… Ты не поверишь, но если там кремниевый процессор, который их «ученые» украли в каком-нибудь музее освоения космоса, то на него могла повлиять встряска от столкновения с тем осколком. Читал я про такие штуки и симптомы наших проблем сходятся с описанными, особенно смена понятий подконтрольных устройств.

– И как же чинили этот доисторический механизм?

– Разводным ключом.

– Ты сейчас пошутить решил, что ли?

– Да нет, понимаешь, тут дело в принципе «клин клином». По нему тихонько стучали, и всё приходило в норму. Про ключ я, конечно, загнул, но методика ремонта не менялась до тех пор, пока их не сняли с производства.

– И как предки не боялись летать на таком утиле…

– Наши потомки про этот корабль скажут тоже самое.

– Я и не дожидаясь следующих поколений заявляю, эта лохань – худшее, что приключалось в моей жизни!

Механик хмыкнул и с торжествующим: «Та-дам!» снял прикрывавшую центральный процессор панель. Но вместо ожидаемого блока любой конструкции мужчины увидели небольшую ёмкость, наполненную бледно-голубой фосфоресцирующей жидкостью, в которой дрейфовал…

Мозг. От ёмкости во все стороны отходили силовые кабели, не оставляя сомнений, кто именно управляет всеми системами корабля. С минуту потрясённые напарники таращились на открывшуюся им анатомическую картину, после чего Луис смог из себя кое-как выдавить:

– Я тут видел где-то разводной ключ… Починить сможешь?

– Не-а, – помотал головой ошарашенный Хэнк. – Это… Как же так…

– Закрывай панель, – угрюмо произнёс пилот и плюхнулся прямо на пол, привалившись спиной к кожуху какого-то устройства.

– Слушай, а разве такое не запрещено?

– Наверное, человек был добровольцем, – пожал плечами Луис. – Или преступником. На каждой планете свои законы, тебе ли не знать. Другой вопрос – что нам теперь делать с этим… экспериментом.

– Ну, починить его вряд ли удастся, – проворчал механик, возвращая панель на место. – Интересно, а чей он…

– В смысле? – удивился Луис. – Человеческий, конечно же, иначе как он управлялся бы с корабельными системами? Хотя я и не понимаю, как ему вообще это до недавних пор удавалось…

– Вообще-то, это вполне себе процессор. Биологический.

– Ох, за что нас господь так наказывает? – простонал Луис. – Будто специально…

Пилот замер на полуслове, пронзённый внезапной мыслью. Постепенный отказ приборов и систем, похищение инструментов и странное поведение бортового компьютера – всё сложилось в одну цельную картину.

– Знаешь, я думаю, это женский мозг.

– Откуда такая уверенность? – вяло поинтересовался Хэнк.

– Ничего не сломалось и не вышло из строя, просто она на нас обиделась.

– Это не смешная шутка, приятель.