Хлеба и зрелищ

– Я принял решение отныне не гнать больше спирта… Да, старина! Бутлегер начинает новую жизнь…Честный молодой человек возвращается в лоно церкви… Старый Хэмпден в отчаянье…

– Вы это серьезно? осведомился Майкл. Или по своему обыкновению шутите?

– Никогда еще я не был столь серьезен, – ответил Кипп. – Я стыжусь этого дурацкого занятия, Майк… Больше я не буду изготовлять спирт. Вот деревня и волнуется.

И в самом деле, деревня волновалась. Какой смысл осыпать почестями и наградами безответственных молодых людей, которые этих почестей недостойны? В это ясное утро жители ого Хэмпдена скисли-свернулись, как молоко.

– Но почему? – спросил Майкл.

– О, это длинная история, вздохнул Кипп. – Могу я поговорить с вами откровенно? Знаете, мне бы хотелось попросить у вас совета… Скажите, могу я быть с вами до конца откровенным? Я хочу поговорить…

– Ну, конечно. Расскажите, чем вы так озабочены.

У Киппа физиономия была глубокомысленно серьезная, когда он взял Майкла под-руку и повел его к павильону для оркестра, находившемуся посредине лужайки.

– Посидим в этом павильоне, – сказал он, здесь тишина и прохлада.

– Не говорите столь высокопарно, Рэнни, – посоветовал Майкл, – вам это не к лицу.

– Дело очень серьезное, – заявил молодой человек. – Чрезвычайно серьезное… Во всяком случае-для меня.

Минуты две он сидел молча, подперев голову руками и уставившись в пол. Казалось, он внимательно разглядывал свои ботинки. Майкл следил за ним и, наконец, решил подбодрить молодого человека.

– Это имеет какое-нибудь отношение к вашим ботинкам, Рэнни? Если вы хотите знать, где можно купить прекрасную обувь…

– Никакого отношения к обуви это не имеет, – неожиданно перебил Кипп, выпрямился и посмотрел Майклу прямо в лицо. Я буду говорить без всяких предисловий. Быть может, вы удивитесь, если я вам скажу, что влюблен в одну молодую лэди…

Майкл не мог не улыбнуться. В продолжение последних двух недель лихорадочное ухаживание Киппа за мисс Элис Уэйн служило неисчерпаемой темой разговоров в гостинице «Горное Эхо». Его влюбленность бросалась в глаза не меньше, чем гора «Том».

– Да неужели! – воскликнул Майкл. – Что вы говорите?! Кто же эта молодая леди?

– Я влюблен в мисс Уэйн, – со вздохом проговорил бедняга. – Безумно влюблен в нее, старина. Вы ничего не имеете против того, что я говорю так откровенно? Я еще никогда никого не любил… Конечно, я… знаете ли… как все мужчины… да, случалось увлекаться, но…

Он что-то пробормотал, но Майкл не расслышал. Майкл заметил, что сосредоточенность Киппа граничит с умопомешательством. Истинная любовь есть своего рода душевное заболевание, протекающее при высокой температуре; больного знобит, у него заплетается язык. Люди болеют любовью раза три-четыре, не чаще; иные – только один раз. Затем душа становится иммунной: так невосприимчив к кори организм человека, уже перенесшего корь. Истинная любовь человека, который любит впервые нимало не похожа на любовные увлечения тех, кто закален любовью. Люди, невосприимчивые к этой болезни, влюбляются часто, но их влюбленность обусловлена интеллектом и половым влечением и, в сущности, относится к области эстетики.

– Мне кажется, и Элис вами интересуется, – заметил Майкл.

– Она говорит, что я ей нравлюсь, – чуть слышно сказал Кипп. – Да, я это знаю… Я чувствую, что недостоин ее любви… Из-за нее я решил бросить свою профессию. Проклятие! Не могу же я торговать виски и любить Элис!.. Это несовместимо…

– Она вас просила бросить это дело?

– Нет, не просила, – ответил Кипп. – По ее словам, ей даже нравится, что я бросаю вызов обществу. Но какой это в сущности вызов? Просто грязное занятие, вот и все. А все-таки, старина, очень мило, что она мне так сказала. Я еще сильнее ее полюбил, если это только возможно.

– Гм… – протянул Майкл. – Так… а почему вы решили, будто она вам сказала не то, что думала? Быть может, она хочет, чтобы вы не бросали вашей гнусной профессии. Вы уверены, что она этого не хочет?

– Что вы говорите! – удивился Кипп. – Она – девушка изящная… утонченная… Должно быть, на нее профессия бутлегера производит отталкивающее впечатление. И, знаете ли, она права. Конечно, мне она этого не скажет… щадит мое самолюбие… боится обидеть… Вот я и не стал ждать, чтобы она мне сама сказала, и сегодня покончил с виски.

– Так… что же вы теперь будете делать?

– У меня есть кой-какие сбережения, – ответил молодой человек, и я хочу заниматься экспериментальной работой. Подумываю о том, чтобы писать статьи в научные журналы…

– Я замечаю, что теперь вы каждый день надеваете ваш новый костюм, – сказал Майкл.

– Да, больше я не хочу походить на бродягу… Послушайте, я хотел с вами посоветоваться. Кипп замялся, а Майкл терпеливо ждал.

– Никому ни слова об этом не говорите, – начал молодой человек. – Даже м-с Уэбб.

– Никому не скажу, – обещал Майкл.

– Пожалуй, не следовало бы мне вам говорить, быть может, вы мне дадите какой-нибудь совет… Ведь вы меня понимаете, не правда ли?

– Да Понимаю. Я буду хранить вашу тайну.