Хлоп-страна

Вася – поэтическая натура, у него душа настоящего лирика. Он слышит музыку слов, и любовь – истинная суть стихотворства – часто встречается на его пути. Вася постоянно окружён жаждущими его женщинами. Взять хоть ту, позавчера, клиентку его фирмы: пригласил её на деловой обед, а она его – в ночной клуб. А когда обедали, то и дело предлагала ему попробовать из своей тарелки, и каждый раз, когда он шутил, клала ему руку на колено или на плечо. Вася не против завести интрижку, почему бы и нет, но тут позвонила тётя и пожаловалась, что на неё навалилась депрессия – и неудивительно в её шестьдесят три года, – поэтому она отправилась на ближайший каток покататься на коньках, а там упала и повредила руку – не то растянула, не то сломала. Как бы там ни было, нужна Васина помощь: везти её в больницу. Родственнички перетягивают Васю, словно канат, дёргают в разные стороны, им денно и нощно необходима его помощь, причём в самых обыденных делах, а ему вечно не хватает свободной минутки подумать – и уж точно нет времени, чтобы записать свои мысли, претворить их в поэзию. И вот он сидит в тёмном углу на подоконнике рядом с горшком засохшей герани и стряхивает пепел с сигареты в стеклянную банку, которую соседи поставили специально для него. Сидит и пытается нащупать первую строчку будущего стихотворения. Кленовые листья – сентябрь – ускользающая между пальцами жизнь. И никакой награды за добрые дела, никакого света в конце тоннеля.

Например, отцовская квартира. Всякий скажет: нет человека, который заслужил её больше, чем Вася. Вспомним, что квартира принадлежала Васиному дедушке, знаменитому пианисту, который устраивал там домашние концерты для известных петербургских музыкантов, поэтов, художников. Здесь бывал Блок, сюда заходила Ахматова. Квартира по праву принадлежит Васе. И вдруг вмешивается судьба, несчастный жребий. В двадцатые годы, после революции, дедушка добровольно пожертвовал квартиру, отдал задыхавшемуся от жилищного кризиса городу и сохранил за собой две комнаты с окнами на улицу.

В этих двух комнатах жил отец, здесь родился Вася. Но значит ли это, что Вася унаследует их после смерти отца? Нет! Нет и нет! Он заслуживает разве что оставаться мальчиком на побегушках. Их с матерью выкинули отсюда, когда Васе исполнилось шесть лет, пришлось переехать к маминым родителям в тесную новостройку в рабочем районе. Папа привёл вместо них свою теперешнюю жену, скрипачку, которая работала вместе с папой в консерватории, и она родила ему двух дочек. И вот теперь квартира, которая по праву должна принадлежать Васе, достанется людям, занявшим его место.

Чёртова квартира! Да и не в квартире дело – дело в принципе. Ведь отец ничего, абсолютно ничего не дал Васе, не считая жизни, ни грамма любви, ничего, о чём стоило бы вспомнить. На самом деле, если честно, не очень понятно, что Вася стал бы делать с двумя комнатами в коммуналке. Ремонтировать – хлопот не оберёшься, продать – а как тут продашь, если с соседями, целых десять семей, даже о ремонте договориться нельзя. Вася, скорей всего, стал бы их сдавать – не самому же в них жить! Важен принцип. Мачеха и сводные сестры совершенно их не заслуживают. Как только отец этого не видит? И почему ему нет до Васи дела?

Дверь в квартиру пролётом выше чуть приоткрыта, кто-то разглядывает Васю в щёлку. Вася знает кто, но притворяется, что не замечает. Сбрасывает пепел в банку и отворачивается к окну. В это время года в доме ещё не топят, Вася начинает мёрзнуть. К тому же он промочил под дождём ноги. Маленькая девочка, которая на него смотрит, – одна из отцовских учениц. Старик в свободное время обучает несколько малышей, чтобы не терять связи с подрастающим поколением. Девочке не больше шести лет, зато на рояле она играет, как юный Моцарт. Вася тоже когда-то был одарённым ребёнком, что не помешало отцу послать его с матерью куда подальше, и теперь у Васи нет времени, чтобы хоть один стих до конца додумать. А ведь старшеклассником он писал удивительные стихи, и учительница литературы зачитывала их вслух перед классом: «Новый Есенин явился. Настоящий талант!»

Девочка набралась духу и вышла на лестничную площадку.

– Вася, – говорит она, – ты зачем куришь? Это вредно.

– Что ты понимаешь, маленькое чудовище, – ворчит в ответ Вася. – Ты ещё дважды два не выучила.

– А ты к своему папе пришёл? – спрашивает девочка.

Она берётся обеими руками за дверную ручку, повисает на ней всем телом, выезжает на двери на лестничную площадку, потом таким же образом возвращается назад.

Что она здесь делает одна? Околачивается на лестничной площадке, а тут кто только не ходит. Тот мужик, что наступил Васе на ногу – кто он такой? Выглядел очень подозрительно.

– Где твои родители? Соседи где? Кто за тобой присматривает?

– Я пойду, поиграю, – отвечает девочка и убегает в квартиру.

Она захлопывает за собой дверь, но на замок не запирает. Вася ждёт, что послышится лязг засова, но вместо этого доносятся звуки пианино – упражнение из Баха.