Хлоп-страна

Им удалось выскользнуть из квартиры и выйти во двор, не привлекая Аниного внимания. Под ногами похрустывал снег, который выпал вечером и теперь аккуратно прикрывал гололедицу, накатанную машинами. Караваны сугробов громоздились вдоль дорожек, на каждом шагу можно было потерять равновесие и свалиться в снег, а то и хуже: грохнуться плашмя на лёд. Нина с Геной продвигались вперёд аккуратно и бодро, где-то, взявшись за руки, помогали друг другу прокатиться по льду, где-то – геройски преодолеть сугроб. Оказавшись на улице в этот час и оставив все неразрешимые проблемы там, за створками дверей, они не думали о том, что уже немолоды, что большинство их сверстников стали бабушками и дедушками, что жизнь перешла некий рубеж и требовала серьёзного к себе отношения.

– Я люблю тебя, Генка, – прошептала Нина, и они остановились, чтобы поцеловаться. Нина почувствовала теплоту обнимавшего её мужа, прикосновение его мягких и упругих губ к её замёрзшим и растрескавшимся. На мгновение они забыли, куда шли, и так и стояли одни в пустынном дворе меж трёх заметённых снегом обледенелых домов, уставившихся на них унылыми окнами.

* * *

Сосед Тамары курил, стоя на крыльце у входа в парадную. Он оценивающе смерил их взглядом и, не торопясь, отпер дверь на лестницу собственным ключом, и таким макаром они проскочили домофон, не вызывая Тамару. Как обычно все лампочки на лестнице отсутствовали, темнота, хоть кричи караул. Освещая себе путь подсветкой мобильников, Нина с Геной поднялись на третий этаж и остановились перед Тамариной дверью.

– Стучать? Или звонить? Может, попробовать на мобильный?

Растеряв по пути первоначальную уверенность, они посветили друг в друга теми же телефонами: Генка снял шапку, и Нина заметила, что волосы у него на макушке стояли дыбом, как у мальчишки. Расстегнув куртку, показал Нине молоток и долото, засунутые за пояс, как у профессионального плотника, и покачивавшиеся, словно в колыбели, в такт мерным колебаниям живота.

Нина дотронулась до стёртой кнопки звонка и машинально просигналила своим особым набором: длинный, короткий, длинный. Звонок издал трель позади двух тяжёлых дверей и был немедленно встречен тревожным шёпотом Тамары, словно она поджидала за дверью, прислушиваясь к звукам на лестнице:

– Кто это, кто?

Не дожидаясь ответа, она уже открывала сначала внутреннюю дверь, потом два мудрёных замка, запиравших внешнюю.

– Вы без милиции – это хорошо! Володина внучка спит в комнате. Вдруг они попытались бы забрать её?

Внутри было тепло, светло, даже слишком светло после лестничной темноты, пахло алкоголем и кислятиной. Нинин взгляд мгновенно охватил фигуру подруги и непроизвольно улетел в сторону. Она заставила себя снова посмотреть на Тамару и, оценив, в какое месиво превратилось Тамарино избитое лицо, постаралась успокоиться или, во всяком случае, скрыть ужас, который должен был в этот миг отпечататься у неё на лице. Стоявшая на свету, бьющем в лицо от голой лампочки, свисавшей с потолка, Тамара была похожа на зомби из голливудского фильма. Её шея, лоб, волосы были в крови, левый глаз подбит и распух, на скулах и подбородке, на руках, на белых рыхлых ногах, едва прикрытых халатом, горели огромные кровоподтёки, мерзко разило алкоголем. Высокий звук, похожий на рыдание приплыл из глубины квартиры.

– Володя пил – ну и я заодно, – нетвёрдым голосом излагала Тамара. Она с трудом стояла на ногах и, чтобы продолжать говорить, ей пришлось прислониться к ветхому платяному шкафу. – Он не виноват. Просто, понимаешь, – она помолчала, вытерла кровь с верхней губы тыльной стороной руки и уставилась здоровым глазом на руку с разводами, словно пыталась понять, откуда они появились, – мы поссорились, ну и полезла вся эта дрянь. Снова нахлынуло всё из прошлого. Ну ты понимаешь, о чём я. Знаешь, как это бывает…

Пытаясь стянуть с себя куртку, Гена сделал движение по направлению к дальнему концу коридора.

– Где этот гад?

– Погоди, погоди, – потянув за локоть, придержала его Нина. – Успокойся, пожалуйста. Чем ты тут поможешь?

Как бы в ответ на порыв Геннадия рыдания на кухне прекратились, и в прихожей отозвались грузные шаги Володи, Тамариного сожителя. Тамара в страхе закрыла лицо руками и прошмыгнула к дальнему от Володи торцу шкафа, а Генка сделал шаг вперёд, загораживая Нину и сжав кулаки.