Хлопоты ходжи Насреддина

– Шутка должна быть смешной, может быть, остроумной.

– Шутки бывают разные, и каждый шутит так, как может.

– Значит, если я, предположим, сегодня или завтра, или на днях явлюсь к вам в дом ночью в образе страшного чудища, переверну все в доме вверх дном и перебью посуду, украду съестное…

– Я ничего не крал! – выкрикнул мулла, но под холодным взглядом Насреддина вновь примолк.

– То мне за ночной разбой ничего не будет? – закончил свой вопрос ходжа. – Ведь я скажу, что решил подшутить над вами.

– Знаешь, это сложный вопрос, – замялся кази в полной растерянности. – К тому же ты добрый и умный человек и не будешь так глупо шутить.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Насреддин. – Мне кажется, будет очень весело.

– Нет-нет, ты ошибаешься. Ничего веселого в том нет! – раздраженно выпалил кази.

– В таком случае вы накажете меня?

– Послушай, чего ты от меня добиваешься? – застонал кази.

– Правосудия, о кази! Только правосудия и ничего более.

– Но я не могу судить муллу! Я светский судья.

–Ты признаешь его вину?

Глаза у кази забегали, он надул щеки.

– Так «да» или «нет»? – никак не унимался Насреддин.

Кази молчал, будто воды в рот набрал.

– Если у кази имеются сомнения в его виновности, то можно призвать еще одного свидетеля, которого отлично знает мулла, и который не хуже знает муллу. Я даже больше могу сказать: он знает все!

– Да, признаю! – выпалил кази, которому история с шайтаном стояла уже поперек горла. Да и оказаться в очередной раз в дураках кази не очень-то и хотелось. – Но осудить не могу. Он не в моей власти. И оставь уже меня в покое!

– Тогда мы осудим его!

– Поступайте, как сочтете нужным, – сухо отозвался Шарифбек.

– О кази! – взвыл мулла, стучась головой в нижнюю ступеньку. – Спаси меня.

Но Шарифбек только ворочал розовой, с багровыми полосками шеей, усердно отводя глаза. Мулла – конченый человек, и Шарифбеку никак не хотелось последовать его участи.

– Разве ты не слышал, что сказал кази? – приблизился к мулле Насреддин. – Он ничего не может сделать для тебя. Вставай и пошли.

– Куда? – шарахнулся мулла от ходжи, выдергивая плечо из его руки.

– Как куда? В мечеть. Ты соберешь свои вещи и уберешься отсюда, куда посчитаешь нужным. Такой мулла никому не надобен, и прихожан у тебя больше нет. Но по крайней мере у тебя остается шанс стать порядочным человеком.

– Пощади, о Насреддин! – взмолился мулла.

– Да, я понимаю – это очень страшное наказание для тебя. Но ты меня с кем-то спутал: я не кази и не пресветлый эмир, чтобы щадить или не щадить. Вставай уже и идем!

Мулла сдался. Убитый горем, он с трудом поднялся на ноги и поплелся в окружении людей в свое бывшее жилище. Бараний череп остался лежать во дворе кази.

– Эй, старик! – окликнул ходжу Шарифбек, словно запоздало опомнившись.

– Что вам, почтеннейший? – Насреддин неспешной походкой вернулся к лестнице.

– М-м, я хотел спросить тебя, – замялся кази, выпячивая нижнюю губу. – Когда ты грозился предоставить свидетеля – кого ты имел в виду?

– Разумеется, всевышнего! – воздел ладони к небу ходжа. – Кто лучше него может знать муллу? Да и мулла похвалялся, будто ему ведомы все его помыслы как свои собственные.

– Всевышнего? – поразился Шарифбек. – Ты хотел призвать Аллаха в свидетели?

– Не понимаю тебя, кази. Разве, господь наш недостоин выступить свидетелем в твоем суде или ты ему не доверяешь? Или мы не призываем Аллаха в свидетели, когда клянемся или хотим доказать свою правоту?

– Нет, нет, что ты, – кази замахал руками на ходжу. – Я вовсе не то имел в виду. Разумеется, Аллах – лучший из свидетелей, которого только может пожелать правоверный.

– Я рад, что и в этом животрепещущем вопросе мы с вами нашли общий язык, почтенный кази. В таком случае прощайте!

– Да, да, прощай, – промямлил Шарифбек, глядя вслед удаляющемуся Насреддину. – Уф-ф, кажись, пронесло. Но с этим нужно что-то решать. И срочно!

С этими словами он развернулся и вошел в дом, откуда уже доносились до его обоняния аппетитные запахи свежих лепешек и жареного мяса, дурманящие разум голодного кази, – важнее еды сейчас для Шарифбека не было ничего на свете.

Глава 12. Заговорщики