Хлопоты ходжи Насреддина

Сквозь огромную толпу, собравшуюся у самой лестницы дома кази, проталкивались стражники, помогая себе копьями. Насреддин прекрасно понимал интерес людей: еще бы — самого бая Зарифа ведут к кази! Шутка ли? Да к тому же и неимоверно грязного. Народ перешептывался, посмеиваясь над богачом и показывая на него пальцем, а тот лишь бестолково крутил головой, расточая глуповато-трусливые улыбки.

— Они пришли заступиться за вас, добрейший кази, — вновь повернулся Насреддин к Шарифбеку и поклонился ему.

— Заступиться? За меня? Это хорошо! — покивал тот, складывая руки на животе. — Но разве мне что-то или кто-то угрожает?

— А это мы с вами сейчас узнаем, — пообещал ему ходжа.

Двое стражников как раз втащили в комнату Зарифа, у которого от страха отнялись ноги, и толкнули его вперед. Зариф, проехав на пузе метра два, замер, а потом медленно поднял голову. Глаза его округлились еще больше. Как могло случиться, что рядом с кази стоит Насреддин и смотрит на него с укором. А Шарифбек в волнении — или негодовании? — перебирает большими пальцами.

— О добрейший Шарифбек! — проблеял заплетающимся языком Зариф.

— Молчи, гнусный предатель, — гневно прикрикнул на него ходжа, и Зариф замолк напрягшись. — Встань!

— Я…

— Да, да, поднимите его, — махнул рукой стражникам Шарифбек.

Стражники приблизились к Зарифу, подхватили его подмышки и, хорошенько встряхнув, поставили на ноги, но как только они убрали руки, тот покачнулся и упал на колени. Стражники вновь хотели поднять его, но Насреддин остановил их.

— Этого достаточно.

Он приблизился к Зарифу, чьи зубы отбивали мелкую дробь, обошел его кругом и остановился, глядя ему в глаза. От пристального взгляда ходжи Зариф зажмурился и отвернулся. Тогда ходжа наклонился к нему и резким движением выдернул у него из-за пояса черную мошну с золотым шитьем.

Кази от неожиданности вздрогнул, будто это был вовсе не кошель, а какая-нибудь сабля муллы длиною в пять локтей.

— Что это такое? — спросил он, проведя ладонью по лицу.

— Разве вы не знаете, кази, что это такое? — Насреддин вернулся к кази и сунул ему под нос мошну. Глаза Шарифбека сошлись на вышивке и он чуть отодвинулся назад.

— Похоже на разбойничий кошелек, — предположил он. — Мне кажется знакомым этот знак.

На этот раз вздрогнул Зариф. Он приоткрыл один глаз и взглянул на мошну в высоко поднятой руке Насреддина.

— Вы правы, кази. Это знак шайки Мустафы.

— Но почему кошель Мустафы находился у Зарифа? — сделал удивленное лицо Шарифбек и перевел взгляд на трясущегося словно в лихорадке богача.

— Это… это не мой кошель… О кази, мне его подбросили! — захныкал Зариф, шмыгнув носом.

— Вы слышали когда-нибудь что-либо более глупое? — подлил масла в огонь ходжа. — Сейчас он утверждает, будто кошель, который он носил у себя за поясом, ему подбросили, а вскоре обвинит в этом меня, а потом очередь дойдет и до вас.

— Это твой, твой кошель! — зашелся криком Зариф. — Ты мне его подкинул, проклятый Насреддин.

— Вот видите? — как ни в чем не бывало продолжал ходжа, поигрывая кошелем перед носом кази. — О чем я и говорил.

— Ты и вправду, Зариф, того… слишком хватил, — холодно бросил ему кази. — Мы все видели, что ходжа вытащил этот кошель из-за твоего пояса. Зачем отпираться?

— Но это правда!

— Ай-яй, лгунишка, — поцокал языком кази. — Сознавайся, кто тебе дал этот кошель?

— Но мне никто его не давал! Почему вы мне не верите? Я вообще впервые его вижу!

— Так вы от него ничего не добьетесь, — сказал Насреддин. — Разрешите мне?

— Попробуй! — занервничал Шарифбек. Все это казалось ему престранным. Пусть он и сам имел дело с разбойниками и получал от них деньги за то, что выпускал на свободу воров и убийц. Но это понятно. А вот за что мог получить деньги какой-то бай Зариф? И еще эта странная история с Бешеным псом…

Между тем Насреддин подошел к Зарифу и, склонившись над ним, зашептал в его левое ухо:

— Зря ты отпираешься. Я же тебе говорил, что Шарифбек в дурном настроении. Кому понравится, когда на него нападает наемный убийца? Тебе конец, Зариф. Но кази еще может сменить гнев на милость, если ты перестанешь запираться. Ты понял?

— Я не хотел вас убивать! — закричал окончательно перепуганный Зариф.

— Что-о? — подпрыгнул на возвышении Шарифбек и саданул кулаком по деревянному столику. Чайник опрокинулся, из его носика тонкой струйкой, хлюпая, полился чай. — Значит, это все-таки твоя работа?

— Моя, о Шарифбек! Признаюсь и каюсь. Виноват! — распластался на полу Зариф. — Но я не желал вашей смерти.

— Ах ты, мерзкая мокрица с прогнившей душонкой. Подослал ко мне наемного убийцу и не желал смерти?!

— Я не подсылал его к вам, — стонал Зариф, возя руками по полу.

— Негодяй, ты еще запираться вздумал?

— Скажи: «подсылал», — тихонько подсказал ему ходжа, и Зариф, который от страха уже плохо соображал, тут же выкрикнул:

— А-а, подсылал, подсылал!