Холм демонов

– Ах, извините, я не там читаю, – спохватился Пал Палыч. – Но вообще вы не подумайте чего дурного, народ-то у нас смирный… Ага, вот: "В Думе обсуждали вопрос отрешения от власти царя Дормидонта, и на этом сошлись мнения многих бояр. Разноголосицу вызвало то, что должно воспоследовать за смещением царя. Боярин Илюхин склонял Думу к созыву Народного Собора, дабы на нем низложить Дормидонта и избрать нового, достойнейшего Государя. Зато боярин Иосиф порывался тут же, прямо в Думе, провозгласить царем князя Длиннорукого. Сам же столичный градоначальник молча слушал сии речи, а затем поднялся и, поблагодарив своих приверженцев за доверие, решительно отказался от всяких притязаний на престол и призвал бояр и народ поддержать законного Государя Дормидонта Петровича. Однако, садясь на место, он бросил боярину Иосифу непонятные слова: «Не спешите, плод еще не созрел»…

– М-да, еще не созрел, – как бы про себя пробормотал Серапионыч. -Но очень скоро созреет.

– Что вы говорите? – оторвался от занимательного чтива Пал Палыч.

– А, нет, это я так, своим мыслям. Пожалуйста, продолжайте.

Пал Палыч продолжил:

– «В самый разгар жарких споров пришло известие, что в Боярскую Думу едет царь. По сему поводу боярин Илюхин сказал: „Наконец-то наш Государь образумился и решил самолично объявить о своем отречении“. Вослед за известием явился и сам Государь Дормидонт Петрович. Был он грозен, но спокоен. И сказал речь краткую, но дельную, что Отечество в опасности и что отринуть надо раздоры и всем сплотиться перед лицом угрозы. Когда же Государь завершил речь, то все дружно зарукоплескали, а боярин Иосиф вскочил с места и запел Дормидонту Петровичу „Многая лета“, в чем был усердно поддержан князем Длинноруким. По окончании пения градоначальник попытался было броситься Государю в объятия, но тот уклонился от оных и покинул Думу». – Пал Палыч отложил свиток. – Ну и дела творятся в нашем богоспасаемом Отечестве! Неужели Господь наконец-то вразумил нашего Государя? – И Пал Палыч, отставив чашку с остывшим чаем, сотворил крестное знамение.

Серапионыч лишь еле заметно улыбнулся – он не стал говорить главе сыскного приказа о своей скромной лепте, внесенной в дело вразумления кислоярского правителя.

x x x

Василий Дубов, Антип и Мисаил уже довольно долго кружили по жутким подземельям княжеской усыпальницы, однако многочисленные коридоры все время уводили их куда-то в сторону от направления, указуемого стрелкой на компасе.

– Ничего, ребятки, не волнуйтесь, все будет хорошо, – подбадривал детектив скоморохов, но и сам он уже начинал не на шутку тревожиться. Впрочем, Василий догадывался, в чем причина: за последние дни на городской рынок было «вброшено» меньше «лягушачьих» монет, чем в начале их пребывания в Новой Мангазее, а деньги в тайнике, как Василий понял из записей на свитке, находились в постоянном движении. Так что перебои в работе компаса можно было объяснить меньшим количеством в тайнике тех монет, которые, собственно, и притягивали чудо-стрелку.

От этих неприятных мыслей Дубова отвлек страшный грохот за спиной, а затем не менее дикий вопль. Непроизвольно вздрогнув, детектив обернулся и увидал, что Мисаил лежит под каким-то рыцарем в доспехах, а Антип пытается его оттуда вызволить. Поставив светильник на шершавый пол, Василий бросился на помощь, и вскоре Мисаил с трудом встал на ноги.

– Да вот видишь, Савватей Пахомыч, мы тут впотемках задели этого истукана, – указал Антип на мумию в латах и кольчуге, лежащую поперек прохода, – он и обвалился.

– Надо бы поставить на место, – покачал головой Василий.

– Бесполезно, – проворчал Мисаил, потирая ушибленную коленку. -Понесла же нас нечистая в эту чертову усыпальницу! Так я и знал, что добром все это не кончится…

– Ну так давайте его хотя бы посадим, – указал Василий в нишу, из которой свалился доблестный витязь.

– Попробовать можно. – Антип поплевал себе на ладони и отважно взялся за ржавые доспехи.

Когда покойник был кое-как усажен на прежнее место, Василий глянул на компас – и взвыл куда безрадостнее, чем даже Мисаил под покойником.

– Что такое? – переполошились скоморохи.

– Все, мы окончательно сбились со следа, – совладав с первыми эмоциями, сообщил Дубов. – Стрелка работает только до первых петухов.

– Но ведь здесь же нет петухов, – пожал плечами Антип.

– Зато там есть! – указал Василий куда-то вверх. – И они уже откукарекали. Теперь мы тут как слепые котята.

– Что же делать?! – еще больше всполошились скоморохи.

– Ну, все не так страшно, – принялся детектив успокаивать своих товарищей. – Дождемся следующей ночи и уже тогда…

– Что?!!! – позабыв о боли в коленке, вскочил Мисаил. – Провести здесь всю ночь и весь день?! Здесь, в сем царстве мертвых, где каждый камень вопиет о бренности этого, как его…

– О бренности всего сущего, – подсказал Антип и пояснил: – Это из гишпанской трагедии «Богатеи тоже стенают», часть последняя.