Холодное пламя жизни (сборник)

Ян обернулся, и ему показалось, что с улицы Ленина на площадь выскакивают человеческие силуэты. Но в это время пулеметчик запрыгнул в лодку, загородив обзор, и юноша не смог их ясно разглядеть. А потом вдруг все начало заваливаться. Лодочка устремилась вниз, все больше набирая скорость. Автомобилей на пути не было, поэтому ничто не мешало судну нестись все дальше и дальше. Мимо мелькали и очень быстро исчезали громады домов и покосившиеся ржавые фонарные столбы, в ушах свистел ветер, и Ян застыл, раздавленный страхом и восторгом. От стариков он слышал, что раньше люди каждую зиму развлекались, катаясь с горок. Тогда парень не понимал их, а сейчас ощутил сам, каково это. И что, так можно делать каждой зимой? Может, это время года не столь ужасно?! Эх, хорошо бы так до самого бункера домчаться и…

Не успел юноша додумать мысль, как лодка остановилась. Да так резко, что сидящие впереди Роза с Николаем вылетели за борт, а оставшиеся попадали пластом. Яну повезло меньше всего – на него рухнул Малыш, еще больше вдавив ходока в пластиковое днище. Хорошо хоть, громила рухнул на рюкзак Яниса, а то в отряде точно появился бы «трехсотый»!

К счастью, то, что остановило суденышко, оказалось не автомобилем, а мягким, но глубоким сугробом. Теперь Николай и Роза барахтались в нем. Вскочивший Малыш первым делом рванулся к пулемету, затем бросился помогать товарищам. Поднявшийся Ян увидел, что командир тоже времени не терял и уже осматривал округу.

– Быстрее, мать вашу! Пока Невского не перекрыли! – проорал он срывающимся голосом. Сталкеры засуетились, выбираясь из снежной кучи и спеша через запруженную автомобилями площадь к следующей улице.

Да, командир прав. Пробраться на юг можно только двумя путями – улицами Александра Невского или Добролюбова. Но в начале улицы Добролюбова «локалки», и лезть туда смерти подобно. Если безбожники устроили засаду, то наверняка перекрыли еще и площадь Добролюбова. Остается лишь бежать по улице Александра Невского, а оттуда срезать до Литовской через частный сектор. Рискованно, но иного пути нет. Хотя почему по улице Дзержинского дальше нельзя?!

Ответ Янис получил, когда бросил взгляд в ее сторону. Там, где проезжая часть была свободна от автомобилей, через снежный ковер иногда проглядывала ледяная корка. Пробраться дальше по улице было невозможно. Просто здорово! Что это вообще за напасть такая?! Новая аномалия или чьи-то странные козни?

– А-а-а, гидрат твою перекись! – Николай всегда ругался витиевато, даже в отчаянных ситуациях.

А ругаться было отчего – дальше по улице Александра Невского были видны суетящиеся человеческие фигуры. Пока до них еще далеко, но, судя по тому, как они спешат, расстояние быстро сокращается.

– Назад! – приказал Левашов, и пятеро христиан бросились к улице Дзержинского.

Увы, теперь выход был только один – Верхняя Луговая улица. Это обратное направление, но пусть уж лучше туда, чем…

Когда юноша и на Верхней Луговой заметил вооруженных людей, из груди у него вырвался лишь отчаянный стон. Все, котел закрыли крышкой! Командир тем временем что-то гаркнул, затем бросился к ближайшему зданию. Верно, если и давать бой, то явно не на улице…

Малыш, обогнавший всех, первым оказался возле дверей старинного трехэтажного особняка и изо всех сил дернул за ручку. Ржавая створка со скрипом оторвалась от косяка вместе с петлями, едва не рухнув на громилу. Взору сталкеров открылось небольшое помещение с грязными пластиковыми столами, раскиданными по кафельному полу пластиковыми же стульями и полусгнившей «барной» стойкой. Пиццерия. Совсем не подходит для обороны. Эти огромные витринные окна точно не дадут шансов долго прожить. Поэтому ходоки, не сговариваясь, бросились к ведущей наверх лестнице. Слыша, как под сапогами что-то неприятно хрустит, преодолевая одним шагом по две-три ступени, Ян старался удержать выпрыгивающее из груди сердце. Все закончится хорошо. Непременно хорошо! Обязательно…

Со второго этажа куряне решили убраться – дверной проем и стены коридора, видневшиеся за ним, полностью покрылись слоем то ли плесени, то ли мха ядовито-оранжевого цвета. Пришлось забираться еще выше и надеяться, что здесь не устроило логово какое-нибудь чудище. На третьем этаже оказался небольшой Т-образный коридор с двумя дверями. Одна из них была украшена надписью «АДВОКАТ» и вела в небольшую угловую комнатку. За второй находился магазин одежды.

– В этом шмонобутике аж три окна, – сказал Левашов. – И все с видом на Дзержинского. Я, Малыш и Ян займем позиции там. Белова, держи адвокатскую. Там тоже есть окно. Белов, на тебе лестница!

В магазине оказалось холодно и мерзко. Покрытая грязью штукатурка стен, окна без стекол и рам и наполовину засыпанные снегом горы сгнившего тряпья, густо покрывавшие пол. Тут же, в углу, лежало иссохшее тело какого-то бедолаги. То ли продавца, то ли покупателя.