Хомский без церемоний

Эти предложения должны быть противны всем анархистам. Но анархизм стал модным, особенно среди беженцев слева, которые не понимают, что анархизм – это не более сексуальная версия левачества, он таков какой есть, это что-то совсем другое, это просто анархизм и он пост-левый. Почему не Коллектив Правителей? Ведь это и есть Коллектив Планировщиков. Хомский использовал слово «управление». Это эвфемизм для слова «правительство». «Правительство» – синоним «государства». На самом деле, он имеет в виду делегацию власти от «органических сообществ» – что бы это ни значило – более высоким уровням управления, и он достаточно честен, чтобы использовать слово «правительство» (137). Я просто хочу, чтобы он был достаточно честен и перестал называть себя анархистом.

Технологии

Представление Хомского об анархическом обществе идёт рука об руку с его верой в освободительный потенциал промышленных технологий. Индустриализация и «развитие технологий расширяют возможности для самоуправления в широких масштабах, которых просто не существовало раньше» (136). Он не раздумывает над тем, уничтожило ли развитие технологий возможности самоуправления – как это произошло на самом деле. Это несколько непоследовательно для Хомского, потому что он прославлял самоуправление во время Испанской революции рабочих Барселоны (где промышленность была отсталой даже по стандартам 1930-х годов) и крестьян Каталонии и Арагона, технологическое развитие которых ушло недалеко от эпохи неолита. Анархо-крестьянские мятежники-махновцы в Украине технологически были столь же отсталыми. Для них передовую технику олицетворяли тракторы. Таким образом, лучшие примеры анархистского самоуправления в технологическом плане на практике оказываются далеко не передовыми даже для их времени. Фактически у нас нет примеров анархистских революций в действительно развитых индустриальных обществах, хотя в этих обществах есть некоторые анархисты. Возможно, анархо-примитивисты всё-таки заслуживают внимания.250

Анархисты-технофилы (и не только анархисты) много размахивают руками и флагами, но после драки они могут сказать только то, что передовые технологии уменьшат объём работы, которую необходимо выполнить. Технологии всегда будут решать проблемы, которые создадут сами, вдобавок к остальным проблемам, как в научной фантастике. Это панацея. Технологии для Хомского «довольно нейтральный инструмент» (225). Поэтому Хомский утверждает, что большая часть общественно необходимой работы «может быть поручена машинам» (136—137).

Но так никогда не получалось. «Веками, с тех пор, как возникла эта страна» – для меня это звучит как ещё одна из его сказок, – «когда-то давно» США были «развивающимся обществом». Конечно, очень несовершенным обществом (рабство, империализм, институциональный расизм, безудержное насилие, политическая коррупция, религиозный фанатизм, безжалостная эксплуатация рабочего класса и то, что было сделано с индейцами – хотя Хомский об этом молчит): «Но общий прогресс шёл к благосостоянию, индустриализации, развитию и надежде».251 Столь же бессмысленное и одномерное понимание американской истории я встречал в учебниках истории для младших классов средней школы. Это даже глупее написанного приятелем Хомского, историком Говардом Зинном. Хомский теперь признаёт, что даже в старые добрые времена благосостояние, индустриализация, развитие и продолжительность рабочего дня росли, а доходы стагнировали или падали.252 Технологии развиваются, производительность повышается, рабочее время увеличивается – если технология нейтральна, то почему она влечёт за собой такие последствия?

Марксистская концепция общественно необходимого труда сомнительна. Необходимого для чего и для кого? Среди некоторых анархистов сама концепция труда подвергалась сомнению в течение многих лет.253 Промышленные технологии никогда не сокращали продолжительность рабочего времени в XX или XXI веках. Например, за последние 60 лет в США производительность резко возросла благодаря передовым технологиям, но время работы за последние 50 или 60 лет всё увеличивалось, пока не стало самым продолжительным в западном мире. Даже Хомский это знает. Это никак не связано с уровнем технологий. Это как-то связано с уровнем классовой борьбы, который снижался всё это время, и как-то связано с упадком традиционной тяжёлой промышленности, отчасти вызванным более передовыми технологиями. Американские рабочие выполняют больше работы и работы гораздо худшей, по сравнению с тем, что им приходилось делать очень долгое время. Я не уверен, что где-то ещё условия лучше.