Хорошая сестра

Мы с Ферн установили свою палатку впечатляюще быстро, в основном потому, что она запомнила инструкции. Поэтому мы успели еще помочь маме с Дэниелом установить их палатку (которая была намного сложнее устроена), потом собрать огромную кучу хвороста до наступления темноты. (Билли, самостоятельно установив свою палатку, сидел на бревне, пока остальные работали.) Дэниел сказал, что мы с Ферн «рождены для походов», а Билли «рожден быть ленивым». Мама много улыбалась – даже когда Дэниел не смотрел.

Как только палатки были разложены, Дэниел приготовил на маленькой походной печке несколько сосисок и кукурузу в початках, и мы съели их с хлебом, сидя вокруг костра. После этого мама с Дэниелом исчезли в своей палатке, мы с Ферн ушли в свою. Только мы успели устроиться, как услышали снаружи шорох веток. Не успели обменяться взглядами, как входная молния опустилась, и в щели показалась голова Билли.

– Есть желающие поиграть в покер?

Мы с Ферн, ахнув, шикнули на него в унисон.

– У нас же будут неприятности! – воскликнула я, охваченная ужасом и, честно говоря, слегка взволнованная. Палатка взрослых стояла в нескольких метрах от нас, а слух у мамы был фантастически хорош. Именно по этой причине дома мы с Ферн научились общаться совершенно беззвучно, читая по губам. А вот если Билли и боялся порицания, то хорошо это скрывал. Он вполз в нашу палатку с фонариком в одной руке и колодой карт в другой.

– Они нас не услышат, угрохали уже полторы бутылки вина. – Он протянул руку на улицу и достал банку пива. – А вот это не успели.

– Что ты делаешь? – прошептала я. – Положи на место!

Билли открыл банку и сделал глоток. Мы с Ферн были возмущены и шокированы.

– Они узнают! – вскрикнула я. – Тебе попадет.

Билли пожал плечами.

– Так что, играем?

Я посмотрела на Ферн, она была очень настороженна.

– Как в это играть? – спросила я.

Ферн, конечно, знала правила, а вот я не имела ни малейшего понятия.

– Я научу, – ответил Билли, делая еще глоток. – Можем играть в одной команде. Подвинься.

Билли подполз ко мне, сел рядом и заговорщицки подмигнул. Его веселье было заразительным. Когда мы играли, он держал руку на моем колене так, чтобы я могла видеть карты. За всю свою жизнь я никогда не была так близка с мальчиком. То и дело он наклонялся ближе и шептал что-то о правилах или о том, блефует ли, на его взгляд, Ферн, и я слышала его запах – смесь мятной жевательной резинки, пива и дыма от костра. Ему не удалось убедить нас попробовать пиво, поэтому прикончил банку сам. Он даже слова не коверкал.

В тот вечер мы с Билли проиграли партию в покер, но меня это ничуть не волновало. На пару часов мне показалось, что я, неожиданно споткнувшись, очутилась в чьей-то другой жизни – с любящими родителями, семейными праздниками и игрой в покер. Где знали, каково это – быть счастливым. И порой, когда ваш мир наполнен страхом и мучениями, это чувство, пусть даже мимолетное, – все что нужно, чтобы продолжать жить.

Ферн

К счастью, всю дорогу домой Роуз молчит. Я тоже. Даже если бы мне хотелось поговорить, я не могла, меня одолевала невероятная усталость, которая всегда приходит после подобных эмоциональных срывов. Ощущение, будто на плечах висят гири. Прислонив голову к прохладному окну, я позволяю им давить на меня. Я почти дремлю, когда машина останавливается.

– Мы дома, – мягко говорит Роуз.

Я открываю глаза.

– Нет, не дома.

– Ну хорошо, – отвечает Роуз, – мы у меня дома.

– Роуз, я устала, – говорю я, хотя, должно быть, и восьми вечера еще нет. – Я хочу домой.

Роуз открывает дверь.

– Можешь остаться здесь на ночь.

– Нет, спасибо.

– Ферн, – огрызается Роуз, – после всего, что произошло сегодня, пожалуйста, сделай мне одолжение и не спорь.

Я скрещиваю руки на груди. Не люблю ночевать в чужих домах, даже у Роуз. Всегда плохо там сплю. Признаться, я нигде не сплю хорошо, а в последнее время даже хуже, чем обычно, потому что приходится вставать по несколько раз за ночь, чтобы пописать. Но сегодня, особенно после произошедшего, я просто хочу лечь в свою постель.

– Ферн, у меня нет на это времени. Весь день встречи одна за другой, и я уже ехала домой, когда мне позвонили и сказали, что у тебя просто феерический припадок и попросили поскорее приехать и спасти тебя. Не пойми меня неправильно, я всегда рада прийти тебе на помощь, но я тоже устала, так что можешь хотя бы в дом зайти? – выпаливает Роуз и выходит из машины.

– Если ты слишком устала, чтобы подвезти меня, – отвечаю я, следом выбираясь из автомобиля, – я пешком пойду…

– Ферн Элизабет Касл! – Тон у нее строгий, как у школьной учительницы. – Сегодня ты остаешься здесь, и точка!

– Нет, Роуз. Я уже взрослая и могу сама выбирать, где мне спать.

Роуз смотрит на меня удивленно, скривив бровь.

– Если ты взрослая, почему мне приходится быть твоей круглосуточной сиделкой?

Мы смотрим друг на друга с минуту, и только сейчас я замечаю, что на ней надето.

– Если ты ехала домой с работы, то почему на тебе легинсы?