Хорошая сестра

– Знаю, Ферн, он тебе нравится. Но все это хорошо не кончится, ты же понимаешь, так? – продолжает Роуз более мягким голосом. – Ты же видела, как вчера все прошло? У Рокко сейчас все хорошо, дела налаживаются, он начинает новое дело, путешествует. Последнее, что ему нужно, – ввязываться в сложные отношения. Ферн, уже скоро будет заметно, что ты в положении, и что ты ему тогда скажешь? – Она не дает мне ответить. – Я правда считаю, что тебе стоит порвать с ним, и чем раньше, тем лучше.

Как бы горько ни было, но я понимаю, что она права. Прошлый вечер это доказал. У нас с Уолли не может быть нормальных отношений. Мы даже не можем сходить куда-нибудь на ужин без того, чтобы это не превратилось в катастрофу. И она права, мое положение скоро станет заметным. Что я ему скажу? Да, я беременна, но не волнуйся, моя сестра вырастит нашего ребенка.

– Хорошо, я перееду.

Роуз кивает, но продолжает смотреть на меня выжидающе.

– И расстанусь с Уолли.

Роуз снова кивает. И хотя она не улыбается, уверена, она довольна моим решением. Она наклоняется, чтобы обнять меня, но в этот раз я шустрее и, уклонившись, иду на кухню. Я могу переехать и расстаться с Уолли, но добавить ко всему этому объятия – это больше, чем я могу вынести. По крайней мере, на сегодня.

Дневник Роуз Ингрид Касл

С тех пор Билли приходил к нам в палатку каждый вечер после того, как мама с Дэниелом ложились спать. Каждый вечер, играя в карты, мы болтали без умолку: рассказывали анекдоты и истории, сравнивали учителей, спрашивали друг друга о школе, спорте и любимой еде. Мама знала, чем мы занимаемся (не так уж тихо мы себя вели), но они с Дэниелом были достаточно счастливы, чтобы закрывать на это глаза. Однако я была не настолько глупа, чтобы верить, что это надолго. Я знала, что она будет хранить это в памяти, наряду с остальным списком недовольств нами, и все нам припомнит, когда вернемся домой. Но, как и ей, мне было так хорошо, что тогда меня это не волновало.

На второй вечер, когда Билли предложил, я сделала глоток пива. На третий вечер несколько глотков. Казалось, мама с Дэниелом не замечали недостачи пива, и мне нравилось, что нас с Билли эта шалость будто сближала. Каждый вечер мы играли в разные карточные игры – стратегия Билли заключалась в том, чтобы найти такую игру, в которой Ферн не была бы хороша (спойлер: он так и не нашел). Каждый раз, когда Ферн выигрывала, Билли возмущался и закатывал глаза, а я шикала на него, хихикая.

– Может, дашь нам шанс, а? – спрашивал он, улыбаясь.

Признаться, мне нравилось быть той, кто меньше разбирался в играх, просто потому, что так я получала больше внимания Билли. Сидеть с ним рядом, делить с ним банку пива и слушать, как он шепчет мне на ухо правила… мне казалось, что я могла бы развлекаться так вечно. Наверное, тогда я и поняла, что у меня есть к нему чувства. Я ничего не могла с этим поделать. Я чувствовала это каждый раз, когда его колено прижималось к моему, или когда его дыхание колыхало мои волосы, пока он шептал мне на ухо. Может, я все себе надумала, но иногда казалось, что он прижимал свое бедро к моему нарочно. Мысль о том, что он сам тянулся ко мне, хотел касаться меня… опьяняла. Мне хотелось быть рядом с Билли как можно чаще. Я стала его тенью: с момента, когда он просыпался, и до тех пор, пока не уходил спать. Где был Билли, там была и я.

– Как щенок, ей-богу, – пробормотала однажды мама. – Не будь посмешищем, Роузи-Пампушка.

Конечно, она сказала это так, чтобы никто не услышал, но эти слова потом долго не давали мне покоя. Если мама заметила мои чувства к Билли, значит ли это, что и он заметил? Я решила держать с ним дистанцию. Поэтому чуть позже в тот же день, когда Билли предложил нам спуститься к реке и поплавать, я отказалась под предлогом, что останусь помочь Дэниелу починить прореху в палатке.

– Да ладно тебе, – сказал Билли крайне разочарованно. – Вместе намного веселее будет.

Я заставила себя покачать головой.

– Я подойду позже, ладно?

Билли не возражал, но выглядел грустным, когда они с Ферн поплелись к реке. Я украдкой взглянула на маму, она смотрела на меня победоносно, и я поняла, что в очередной раз позволила ей манипулировать собой.

Я залатала палатку так быстро, как могла. Закончив, почти бегом спустилась к реке. Мама с Дэниелом тоже пошли, держась на небольшом расстоянии за мной. Я добралась до реки примерно на минуту раньше, чем они, но Билли и Ферн нигде не было видно.

Я осмотрела деревья, воду, веревочные качели. Ниже по течению к берегу причалили с полдюжины людей на двух надувных лодках. Они кричали и смеялись, но Билли и Ферн было не видать.

– Странно, – сказал Дэниел, когда они с мамой догнали меня. – Они же говорили, что будут здесь, разве нет?

– Уверена, они где-то недалеко, – успокоила его мама, хотя кругом было не так уж много мест, куда можно было пойти. Дэниел как раз предлагал мне пробежаться обратно до лагеря, как вдруг раздался громкий всплеск воды, за которым последовал резкий и глубокий вдох.

– Билли! – вскрикнул Дэниел. – Вот ты где!