Хозяева плоской Земли

Если бы я не доверял Ингрид и не чувствовал себя перед ней виноватым из-за Василики, я бы наверняка приревновал её к Конраду. Он у нас нравился всем, и ей в частности. Я догадывался, что и он к ней тоже неравнодушен, предпочитая общению с ней всех прочих местных девушек, однако прекрасно видит границы дозволенного и на свой страх и риск никогда их не перейдёт, а моя Ингрид наверняка не даст ему повода.

Особенно приятно меня удивила его готовность смотреть на вещи шире, чем принято, иначе говоря, он совершенно спокойно разговаривал на темы плоской Земли и всяких научных и исторических абсурдов. Слово «абсурд», кстати, я подхватил от него, и оно мне почему-то очень понравилось.

Я помню, какое впечатление эта мысль о другом мире, в котором мы живём, совершенно отличном от того, про который нам рассказывают с детства, произвела в своё время на его дядю, который не сразу её принял, но принял. Признаться, я пытался несколько раз заговорить об этом с моими знакомыми и даже с родителями, но их реакция была вполне предсказуема: «Ну и что?». Мы обитали всё-таки достаточно далеко и уединённо от остального населения земли, в наших школах никогда не крутили глобусы, мы изучали разве что наш остров, не видели заморских фильмов и не стремились выйти за понятные нам рамки. Не хочу сказать, плохо это или хорошо. Просто другая крайность. Если тебе сказали, что Земля – шар, а ты просто поверил, то ты, извините, дурак. Нет, тут я погорячился, конечно. Родившиеся в сумасшедшем доме и не подозревающие о том, что существует иная жизнь за его стенами, не дураки – они пленники. Когда тебя пичкают одной и той же дезинформацией, причём не только в школе, но повсюду, будь то книги, фильмы, телевидение, а теперь и интернет – ты невольно перестаёшь задумываться и начинаешь верить. Крайность моих соплеменников заключается в другом. Их ничем лишним не пичкали, но они не задумывались и не задумываются сами по себе. Им хватает того мирка, который близок и понятен. Какая разница моему отцу, ловит он рыбу на шаре или на тарелке? Он, как и любой обычный человек, видит ровный горизонт, и на какой-то там шар да ещё бешено вращающийся в пространстве ему откровенно наплевать. Была бы рыба. Долгое время я был таким же и не понимал, как может быть иначе. Потом что-то произошло, я стал размышлять и теперь не представлял себе, как можно оставаться настолько равнодушным к окружающему. Наши разговоры с Конрадом далеко не лишний раз поддержали мою уверенность в том, что я, скорее всего, на верном пути. Они подтверждали недавно появившуюся у меня мысль о том, что неважно, где ты родился и живёшь, а важно то, что в тебе заложено.