Хозяйка болот

– Ну, моя фирма ей платит, поэтому я не могу с ней разговаривать. А вот ты обычный человек. Она была твоей учительницей.

– Нет, я не думаю…

– Сыграй возвращение блудной дочери. Конечно, тебе захочется обо всем ее расспросить.

– Блудной дочери? Послушай, Фил, даже если бы она была моей учительницей, я понятия не имею, что спрашивать. – У меня все еще перехватывает дыхание.

– Предоставь это мне. – Он кладет руку на мою потную спину. – Спасибо, Лони.

Дышу немного медленнее и изучаю худощавое лицо своего брата.

На что, черт возьми, я согласилась?

28

11 апреля

– Миссис Уотсон?

Дом скромный, штукатурка по бетону, размером чуть больше, чем у соседей. У входной двери стоят два розовых металлических стула. Голос из овальной тени за сетчатой дверью спрашивает:

– Да?

– Привет, миссис Уотсон, я Лони Марроу. Дочь Бойда Марроу.

Она тянет шею.

– Это имя я давно не слышала.

Чувствую себя коммивояжером, который впаривает «лучший в мире шоколад».

– Миссис Уотсон, извините, что беспокою. У вас найдется несколько минут?

– Несколько – да. – Она не приглашает меня войти.

– Хорошо здесь, на крыльце, – замечаю я.

– Угу. – Она остается на месте. Седые волосы на макушке украшены большой заколкой, а сзади собраны в небольшой пучок. Дело рук моей невестки, без сомнения. Эта дама определенно не была моим учителем математики. Ту звали мисс Уоткинс, а не Уотсон. У меня нет повода здесь находиться.

– Мэм, поверьте, я не хочу вас беспокоить.

Я бы ушла, если бы не лежащий в кармане список вопросов, написанный от руки Филом. Если у нее есть информация, она мне нужна. И если все ужасно, я смогу решить, сколько передать брату.

– Миссис Уотсон, я знаю, что здешние жители ненавидят вспоминать прошлое. И я такая же. Обычно я говорю: «Смотри вперед, а не назад!»

Тишина.

– Но мой отец, вы знаете, он скончался… на болоте.

– Угу. – Она смотрит мимо меня.

– Это было давно, но я пытаюсь выяснить одну маленькую деталь. – Смотрю сквозь темный экран. – И мне интересно, ваш муж когда-нибудь…

– Мой муж умер, дорогая. Несколько лет назад.

– Да, соболезную. Мне просто интересно, упоминал ли он когда-нибудь…

– Юная леди, думаю, вам пора оставить меня в покое.

– Есть кое-что, миссис Уотсон… – Я открываю свой конверт и достаю ксерокопию отчета с подписью ее мужа. Но вдова уже закрыла деревянную дверь. Я машу бумагой в том месте, где она стояла.

– Миссис Уотсон. Миссис Уотсон!

Ладно. Только время впустую потратила.

Думаю, будь я хорошей дочерью, я бы воспользовалась тем, что сейчас в городе, и повидалась с мамой. Но на моем тупофоне присланная Тэмми фотография доски, и там написано, что сегодня не мой день. Так что я могу делать что хочу.

29

Адлай спускает каноэ из стекловолокна.

– Хватит с вас алюминия! Правило компании: любой клиент, который арендует лодки три с половиной недели подряд, получает повышение класса обслуживания.

Он тянется за пепельным веслом.

– Боже, ну и размеры, – бормочу я.

Адлай оборачивается.

– Извините?

– Ой. Я имею в виду: как мне повезло! – Я меняю тему. – А вас назвали в честь политика Адлая Стивенсона?

Судя по вздернутой брови, слишком много людей задают этот вопрос.

– В честь моего деда.

– Красивое имя, – говорю я, чтобы загладить свою вину.

Он кивает и выходит на улицу. Мы тащим лодку, пока она не упирается в док, где Адлай ее и выравнивает. Только собираюсь ступить в каноэ, как над стеклянной водой низко стелется цапля. Птица целиком белая, с деликатными хохолками на голове и хвосте. Мы оба останавливаемся посмотреть. Цапля подтягивает длинную шею близко к телу, и ее крылья едва не касаются сияющей поверхности. Получается будто две птицы разом – одна выше, другая ниже. За ней тянется серия темных кружков, воздушный поток из-под каждого крыла волнует воду.

– Как она называется? – спрашивает Адлай, хотя точно должен знать.

– Цапля, – говорю я. – Снежная цапля.

– И вы могли бы ее нарисовать?

– Может быть.

Адлай следит взглядом, как она поднимается к деревьям.

– Люблю на них смотреть, – признается он. Когда птица исчезает, Адлай поворачивается ко мне, протягивает ладонь и говорит: – Карета подана.

Я вхожу, и он отталкивает лодку. Оглядываюсь на него.

– Спасибо.

Он салютует мне, затем сует обе руки в задние карманы и наблюдает, как я поворачиваюсь вперед и гребу.

Держись, Лони. Держись.

Кое-какие места из тех, что я прохожу, уже мне знакомы. Или же я познакомилась с ними заново. Мне все кажется – вот сверну и наткнусь на место, где мы с отцом рыбачили. Но эти водные пути могут даже не пересекаться с теми, по которым мы плавали. Конечно, вся вода каким-то образом связана, даже если только под землей. И сегодня, благодаря моему боссу в округе Колумбия, я приехала сюда исследовать эти водные хитросплетения.

Когда я позвонила Тео в прошлое воскресенье сказать, что и трех недель мне не хватило, то по глупости предложила:

– Знаете, если вам нужно, чтобы я что-нибудь нарисовала, я же могу работать и отсюда.

Он вздохнул.