Хозяин болота

А после того, как Аир изведал на вкус болотную водицу, ему и вовсе не перед кем было хвостом крутить. Разве перед утопницами, но те лишь смотрели пустыми рыбьими глазами да хлопали густыми кукольными ресницами.

Правду молвить, была в его жизни… тогда ещё жизни… одна девица. Перед ней он и богатства, все, что имел, разложил бы на ритуальном свадебном полотнище, и сам бы красовался, чем ни есть. Но за то он её и полюбил, что не ждала ни первого, ни второго.

И эта ведь тоже не ждала… Та, что шла по темноте чащобы и не боялась от жестокого Господина топей никакого зла. А ведь кому, как ни ей знать, что зло запросто может явиться от самого близкого!

— Девка глупая… — прошептал Хозяин болота.

Хоть бы что для себя попросила! Хоть каменьев каких, хоть подарков… Так нет же! Воду очистить умоляла, да не ради своего блага, а для клюквинчан поганых! За болотным корнем ныряла, чтобы спасти того, на кого следовало бы нечисть натравить!

За защитой пришла… К нему, к Хозяину болот! Который не защищать, а только губить годен!

Да и то он её обманул… И вновь обманет! Ибо так надо! Так он поклялся когда-то!

Аир сильно укусил себя за запястье: ну же, мальчишка, приди в себя! И невесомой тенью выскользнул из зарослей.

Ива не завизжала потому лишь, что в первое мгновение приняла жениха за большую птицу. А когда «птица» встала перед ней в полный рост, а крылья её обрели схожесть с человеческими руками, кричать стало уже поздно.

Он казался чёрной полыньёй на снежном серебре реки. Светящаяся тропка, светящиеся звёзды на деревьях — и он. Мрачный, сгорбившийся. Беги, девка, коль встретишь на пути нечистого!

И Ива побежала. Только не прочь, а прямо к Господину топей.

— Аир!

Повисла у него на шее и звонко чмокнула в щёку.

Мрачный господин так и расплылся в дурной мальчишеской улыбке. А когда обхватил невесту за пояс и приподнял над землёй, и сам не понял.

— Приключений захотелось? — попенял он. — Почто в лес одна пошла?

— Так домашний дух передал… — смутилась девушка.

— А что, ты теперь всякому духу верить станешь? А если Лихо попросит двери отворить?!

— Выходит, ты не звал меня? — И без того румяные щёки лихорадочно загорелись. Наверняка Аир почуял их жар, и оттого стало ещё стыднее.

Хозяин болота нехотя буркнул:

— Ну звал…

Ладонь в ладони он потянул её дальше по тропе. И Ива покорно шагала, заворожённая танцем света. Всё для неё сливалось в волшебный хоровод. Мерцание огоньков, терпкий запах мокрой земли, шёпот листьев и перестук капель. Уведи Хозяин её в самую трясину, — не воспротивилась бы!

Но не смоляное болото в потёках ряски открылось их взорам. Аир осторожно отвёл набрякшую дождём ветку и пропустил невесту вперёд.

— Протри мне очи, Род! — ахнула девушка.

Как всякий нечистый, Аир зашипел при звуке имени прародителя, глаза его полыхнули опасным огнём.

— Ой, прости!

Пред ними раскинулось круглое лесное озерцо. Серебристый свет шёл ото дна, а капли, похожие на дождевые, поднимались от недвижимой глади вверх и разлетались, как вспугнутые мошки, оседали на листьях. В каждой из них жила маленькая звёздочка, а само озеро было луной, рождающей их.

Ива и пискнуть боялась, дабы не потревожить волшебство. Она привстала на цыпочки и тихонько шепнула на ухо Аиру:

— Что это?

Он ответил громко, ничуть не страшась развеять видение.

— Это лунное ложе. Ночное светило покоится здесь днями.

— Как же это?.. Я в нашем лесу каждый куст знаю… А тут целое озеро откуда ни возьмись!

Хозяин мягко подтолкнул её к кромке воды, встал позади.

— Не всякому оно открывается.

— А почему мне открылось? Я не лучше прочих. Разве заслужила…

— Тш-ш-ш-ш… — Холодные руки скользнули на живот, пальцы переплелись замком. — Не тревожься.

Не просил ещё волк зайца к нему в пасть заглянуть! Ива, понятно, пуще прежнего разволновалась. Развернулась к жениху лицом, да он рук так и не разжал, вот и вышло, что стояли они, тесно обнявшись.

— Как можно?! Озерцо-то колдовское!

Ох, не озерца бы тебе бояться, девица! Ох, не его!

Аир скользнул ладонями вдоль хребта вверх, погладил хрупкие плечи и потянул рубаху… Ива схватилась за ткань, пока та не свалилась к ногам.

— Что ж это деется?!

Но разве остановишь хлынувший из тучи дождь?! Вместо ответа Аир коснулся губами её подбородка. Легонько, точно ветерок пощекотал. И не отстранился, а скользнул к шее, ловя удары судорожно забившейся жилки. Ива жарко всхлипнула и, лишь расслышав бесстыдный звук, осознала, что вырвался он из её рта.

А узкие губы всё пробовали на вкус кожу, то скользили вниз, до самого ворота, то снова поднимались к лицу.

Ноги держать перестали. Девка обмякла, ровно тесто подошедшее под ласками пекаря: касайся, мни, разрывай на части, чтобы снова собрать воедино!

И стыд обуревал, и сладкая беспомощность, и нега, разливающаяся по телу. Неужто таковы поцелуи?! Не грубые тискания кузнеца, от которых кожа расцветала болезненными синяками, а едва ощутимые касания, в которые хочется нырнуть, как в тёплую… как в горячую воду. Кипяток!

Тесёмки у воротника сами собой распустились, а рубаха сползла до груди. Аир спустился с нею вместе, и поцелуи его стекли по плечам.