Хозяин Черного леса

– Леший знает одни тайные заклинания, мы – другие. У него черная энергетика, а у нас светлая. Солнечная! Космическая. Мы очень многое можем. И потом, скоро обстоятельства сложатся так, что ему, вашему господину, будет совсем не до вас. Его даже не озаботит, кто нам рассказал о том пути. Верите мне?

Косматый покачал головой:

– Кто вы, господин О?

– Волшебник, – просто ответил Антон Антонович. – Говорите же, самое время раскрыть карты.

Они выходили из благоустроенной камеры временно содержавшихся через полчаса. Бесценная запись откровений Косматого лежала в кармане старенького командора.

Последние слова Долгополова, обращенные к сидельцу, были такие:

– Не торопитесь выйти раньше времени из этой обители. Даже если будет такая возможность. Если вы всех подкупите и всем заговорите зубы. Попросите принести вам книги, займитесь самообразованием, подтянитесь в духовности. Поверьте, эти стены могут сослужить вам добрую службу.

Но и бородачу было что сказать на прощание незваным ночным визитерам:

– Это двери в его мир, я о калитке с розами, но, перешагнув порог, назад вы уже не вернетесь.

– Мы запомним, – откликнулся Долгополов. – Книги, беритесь за книги, Август Самсонович!

Из ворот тюрьмы они вышли на улицу, где их ждал «Форд» Крымова. Только что прошел дождь. Асфальт был сырой. Пахло влажной листвой и прибитой пылью.

– Да, с такой матерью и таким отцом у него не было шансов, – сказал детектив. – Ясно, почему мальчика тянуло в лес – в потусторонний мир.

– Дурная история, – поморщился Антон Антонович, – грязная и очень дурная. Но у меня не было другого выхода, Андрей Петрович. Его надо было разговорить.

– Какой же он мерзкий, – твердил краевед, – мерзкий… Как земля таких носит, Антон Антонович?

Они подошли к автомобилю.

– Ну, кого она только не носит, Василий! – вскинул голову детектив. – Это так, наглый жук-навозник, не более того. – Старый командор-коротышка положил руку на остывший капот. – У нас теперь есть главная тема! Теперь я почти уверен, что эта перенесенная из поместья Саблиных в самую гущу Черного леса могильная калитка является своеобразными дверями непосредственно в мир Лешего. В его разудалое поместье. В его личный ад, где он царствует безраздельно. Но я верю бородачу: там он не был. Туда его не пускали. И еще я верю в то, что все женщины, которые побывали там, а потом так или иначе получили свободу, либо сразу умерли в беспамятстве, либо сошли с ума. Короче, шансы у нас пятьдесят на пятьдесят. Ну так что, смельчаки, едем обратно в Черныши? И за дело? Не унывайте: меня самого любопытство гложет, как мы выберемся из этой заварухи.

2

Ночные дороги, ведущие через русскую провинцию, могут и в двадцать первом веке легко завести вас в тридесятое царство. Бензин закончился внезапно, как это часто бывает. Вернее, его оставалось километров на двадцать, не более того. Вокруг стояла тьма египетская, если бы не фары, можно было бы решить, что ты уже в предбаннике ада. Только нащупай обжигающую рукоять и потяни на себя…

Крымов притормозил у обочины и выключил мотор. Фары погасли. Он включил в салоне свет. Лишней канистры с бензином в багажнике не имелось. Надеяться тут, ночью, в степи, встретить добрых самаритян было бы крайне неразумно. То есть пролетающие самаритяне встретиться могут, но чтобы добрые – не факт.

Рядом с Крымовым похрапывал командор их небольшой компании – старичок выводил носом и губами удивительные и очень серьезные трели. Возможно, ему вспоминались былые битвы с нечистью. На заднем сиденье сопел в две дырки краевед Василий Прыгунов, жалобно постанывая и поскуливая во сне, как это бывает с щенками, которые уже хлебнули лиха – голода, холода и невыносимого одиночества. Потому что щенки, которые толком еще не видели жизни, спят иначе – сладко поскуливая от счастья и пуская слюни на старое одеяло в корзине. А Прыгунову, вдохновенному певцу своего края, досталось сполна: и собственное разбитое сердце, и неутолимая страсть к блуднице, и встреча с ведьмой. И даже с такой мерзостью, как господин Косматый, при знакомстве с которым напрочь теряешь и без того сильно подорванную веру в человечество.

«Как же быть?» – думал Крымов. И почему именно здесь он притормозил? Была ли это случайность или провидение диктовало ему свои условия?

Он запомнил, что впереди в свете фар едва мелькнул какой-то большой дорожный знак. Стоило подъехать к нему. Андрей завел мотор и на черепашьей скорости двинул машину вперед. И скоро остановился у знака, который ярко осветили фары. Там значилось: «г. Зимний. 15 км. Музей Емельяна Пугачева».

– Ого, – вырвалось у Крымова. – Итак, пятнадцать километров, как раз, чтобы доехать до первой бензоколонки. Снять гостиницу, передохнуть, хорошенько позавтракать и, если будет настроение, посетить музеум. А почему бы и нет? И отдохнувшими рвануть домой за новой порцией приключений.

Белая стрелка на синем поле в ярком золоте электрического света фар его старого «Форда» показывала, что поворот на городок Зимний будет через пять километров.