Хозяин Марасы

Нет-нет. Скажи – Farò come lo si desidera, Padre, – произнёс он хрипло, на выдохе, протягивая к ней руки. Так, словно молил её прийти к нему. Так, словно сам стремился к ней, рвался всей душой – бессмертной и прекрасной, и всем телом – полным грехов, грязи и крови.

Farò come lo si desidera, Padre, – задыхаясь, ощущая, как её колотит нервная дрожь, повторила Марта, опускаясь перед ним на колени, снова, снова! Она прижалась лбом к его ледяным рукам, вдохнула свежий, пахнущий травами и солью воздух. – Padre…

Воздух сделался невесомым, от её слов. Исчезли дождь и прохлада, шум ветра и рокот грозы. Всё пропало. Только в пустом, чистом и незапятнанном воздухе, словно пришедшем из стародавних времён, где не было лжи и притворства, продолжало звучать это слово – «Padre»…

Отец.

* * * * * * *

И где Регина? – Лидия с тревогой выглянула в окно. В чернильной темноте стальными иглами сновали капли дождя, небо, полное клубами суровых туч, то и дела освещалось вспышками молний и было страшно даже глядеть на творящееся буйство, не то, что выйти наружу!

Думаю, скоро вернётся. Эх, жаль, без неё партейка не сложится! – Анри печально вздохнула. – Этьен? Не желаешь присоединиться?

Ну уж нет! – покачал тот головой, по-прежнему не отлипая от гитары. Тревожный мотив, взбудораживший Регину, сменился тихой, невнятной мелодией, тоскливой и въедающейся в память. Почему-то, за прошедшие пару часов идея отложить гитару и заняться более интересным делом так и не пришла к нему в голову. Пальцы уже болели, колени затекли, но он продолжал наигрывать невнятные, смутно-знакомые мотивы, заполнявшие собой дом. Снаружи скрипнула дверь, раздались лёгкие шаги.

О, а вот и Регина! – Анри довольно потёр руки. – Наконец-то отыграюсь.

Да, ей очень интересно играть с вами, – чуть выделив слово «очень», улыбнулась Сандра. Анна недовольно покосилась на неё, но промолчала. Пусть, это её будущий тесть, сама разберётся. Главное, чтобы будущий тесть всё-таки стал настоящим!

А то! – самодовольно кивнул отец Венсана, не обращая внимания на взгляд жены, тоже заметившей интонации своей невестки.

Ну, ты решила вымокнуть и заболеть… – недовольно начала Сандра, отвлекаясь от что-то втолковывающего ей жениха и поднимая голову, чтобы одарить подругу «фирменным» взглядом. Ушла, бросила её тут, да ещё и так надолго! – …накануне свадьбы, – ошарашенно договорила она. На пороге стояла мокрая, грязная, бледная как утопленник, Марта. – Что ты здесь забыла?!

Косметичку, – ответила та, обводя комнату странным взглядом. Будто пыталась вспомнить тех, кто в ней находился, и у неё это не получалось.

Да, она тебе очень нужна! – Сандра вскочила. – Где Регина?!

А я откуда знаю? – Марта равнодушно повела плечами и двинулась в сторону лестницы, оставляя за собой следы на светлом полу.

Свинья!

Осторожней – нас рожала одна женщина, так что выводы о схожести генов и видовой принадлежности делай сама, – Марта тряхнула головой, от чего в стороны разлетелись брызги, ещё раз оглядела присутствующих, и расстроенно покачала головой. Будто ей так и не удалось опознать ни одного лица!

Как ты смеешь говорить так о нашей маме! – сжав кулаки с такой силой, что тонкие ноготки впились в кожу ладоней, Сандра решительно направилась к Марте. Ненависть к сестре всколыхнулась в ней – не как костёр, который сжигает, а словно парус, крепкий и прочный, наполненный порывистым ветром. И этот ветер нёс её вперёд, тащил за собой, как лёгкий барк, не давая ни остановиться, ни подумать. Она видела лишь сестру – мокрую, грязную, отвратительную. Квинтэссенцию того, что Сандра так ненавидела, а именно – неудачу. Она искренне считала, что Марта хотела от своего погибшего мужа лишь деньги и ту свободу, что они давали. Она не верила всем её заверениям и глупым словам о семье, любви и каком-то идиотском, книжно-романтическом счастье. Этого не могло быть, как не было моря для монголов и снега для жителей республики Чад, как не было бега для тех, кто родился без ног и грозового неба для слепых.

Это тебе она мама, – Марта недовольно дёрнула плечом и шагнула на первую ступеньку лестницы. На вторую. На третью. Она поднималась, равнодушно оставляя за спиной людей, с которыми не хотела говорить, дышать одним воздухом и жить на одной земле.

Не выдержав, Сандра взбежала следом и, вцепившись пальцами в грязные, мокрые лохмы, изо все сил дёрнула Марту вниз. Она ожидала сопротивления, ожидала хоть какого-то усилия, но вместо этого сестра изогнулась назад, словно помогая Сандре таскать себя за волосы. Из-за этого старшая сестра не смогла сохранить равновесие, покачнулась и упала, сначала больно ударившись коленями о выступающий край ступени, а затем опрокинувшись назад, прямо на копчик.

Ну вот. Теперь ты расшибла себе колени. Зато не надо объяснять Венсану, откуда на них потёртости, – Марта гнусно ухмыльнулась откуда-то сверху и продолжила своё восхождение. Одна сухая ступенька за другой, скрип и лёгкий шорох. Они были неимоверно громки в воцарившейся тишине.