Хранитель изумрудной печати

Вера проснулась от лая песика Тимоши, которого хозяйка выгуливала под ее окном. Песик был невредный, только очень разговорчивый, все время то тявкал, то скулил, то лаял солидным басом. Вера взглянула на часы и поняла, что недовольство не может иметь места — на часах была половина одиннадцатого. Она со стоном потянулась и прислушалась к себе.

Все тело болело, как когда-то в детстве, когда она упала с качелей. Тогда, к счастью, она ничего себе не сломала, но синяками покрылась вся. Да мать еще ругалась целую неделю и не пускала Веру ни гулять, ни к подружкам.

Сейчас идти никуда не хотелось. Не хотелось вставать и вообще что-либо делать. Хотелось валяться в постели, и чтобы кто-нибудь принес ей туда капучино и булочку с шоколадом. «Размечталась!» — грустно вздохнула Вера и с тяжелым вздохом спустила ноги с кровати. Потом собралась с силами и потащилась на кухню.

Кухня ничем не порадовала. Зоины пирожки она съела вчера, холодильник отключила перед отъездом. В буфете нашлась банка растворимого кофе, а в ней самого кофе на донышке, еще сахар и окаменелые пряники, которые давно нужно было выбросить.

Кофе явственно отдавал клопами. Ну еще бы, после итальянского-то! На улице шел мелкий дождик, с неба свисали свинцовые тучи. Жизнь казалась беспросветной. Хотелось повеситься.

Посидев на кухне некоторое время (недолго, потому что там просто нечего было делать), Вера поняла, что нужно заняться делом, а не то она просто с ума сойдет в четырех стенах.

Тут всплыла еще одна неприятность — телефоны учеников были в мобильнике, а он вчера погиб под каблуками того паразита-таксиста, чтоб ему в лепешку разбиться на первом перекрестке. Вера долго рылась в своих бумагах и нашла один-единственный номер, записанный наспех в тетрадке. Звонить ужасно не хотелось, но денег не было совсем.

Мать девочки очень обрадовалась Вериному звонку, сказала, что у дочки сейчас как раз есть время, их отпустят из школы пораньше, так что хорошо бы позаниматься с ней сегодня, а то и так уже два урока пропустили.

Вера кое-как привела себя в порядок и поехала.

— Леся, да ты меня не слушаешь совсем! — Вера постучала обратной стороной карандаша по столу. — Очнись, о чем ты мечтаешь? Ну-ка, еще раз это упражнение…

Леся перевела на нее недовольный взгляд, и Вера в который раз поразилась, какого зеленого цвета глаза у девочки. Внешность Леси была примечательной — рыжие кудри, подстриженные асимметрично, так что головка, казалось, клонится набок, и взгляд зеленых глаз получается таинственным и загадочным.

— Давай-ка, соберись! — сказала Вера мягко. — Знаю, что упражнение скучное, но нужно закончить.

Леся с трудом продралась сквозь грамматику, дальше дело пошло веселее, потому что перешли к разговору. Хотя Леся все время отвлекалась. Она ерзала на стуле, крутила что-то в руках и переглядывалась с кошкой Дусей, которая валялась тут же на диване. Кошка была рыжей, с желто-зелеными глазами, они с Лесей были очень похожи.

— Теперь поговорим, — предложила Вера по-английски, и Леся несколько оживилась, отвечая на вопросы, что скоро у нее день рождения, и какое они с мамой купили ей новое платье, и в каком кафе будут отмечать праздник.

— Запиши домашнее задание, — строго сказала Вера.

Леся взяла ручку, при этом выронила из рук шнурок с каким-то кругляшком. Кошка Дуся тотчас спрыгнула с дивана и покатила кругляш лапой, запуталась в веревочке, перевернулась на спину, задрыгала лапами в воздухе, запуталась еще больше и мяукнула требовательно, чтобы помогли освободиться.

Леся засмеялась, подхватила кошку на руки, при этом шнурок развязался, и на стол прямо перед Верой шлепнулся тот самый кругляш. Который оказался амулетом.

Не веря своим глазам, Вера поднесла его к глазам. Ну да, вот оно, то самое — круглый диск, похожий на большую монету, посредине дырка, вокруг нее рисунок — три бегущие босые ноги, а на обратной стороне — какие-то полустертые значки и буквы. Не может быть!

— Откуда это у тебя? — изумленно спросила Вера, последним усилием воли сдерживаясь, чтобы не схватить амулет, не зажать в кулак, не спрятать подальше.

— Это? — Леся сморщила чуть вздернутый носик. — Это мне Гошка Птицын подарил. На день рождения. Ничего лучше не нашел, чем какое-то старье притащить. — Она презрительно фыркнула, совсем как кошка Дуся, когда ей вместо элитного корма положат в мисочку какой-нибудь простой «Китикэт». — Носи, говорит, меня помни! Надо больно! Ну хоть Дуське игрушка будет…

— Послушай, — осторожно протянула Вера, — а давай меняться? Я тебе дам вот это… — Она покопалась в косметичке и вытащила подвеску — коралловый овал, обрамленный в серебро, а на нем — камея.

Она купила ее в поездке — возле Помпеи есть маленькая ювелирная фабрика, туда обязательно возят туристов. Вера не удержалась и купила подвеску — за кораллы и серебро просили не так и дорого.

— Ты повесишь этот кулончик на цепочку, будет красиво… — тоном заправского искусителя соблазняла она девочку, — есть у тебя цепочка подходящая?

— Есть! — Леся вытащила цепочку из ящика стола.

— Ну, договорились?