Хранитель памяти

– Натаниэлю было пять лет, когда он умер. Утонул вместе со своим отцом вон в том озере. – Зои проследила за взглядом миссис Харпер, устремленным на спокойные воды. Было трудно поверить, что они таили в себе такую трагедию. – Произошел несчастный случай на воде. В те времена здесь часто катались на лодках. Отец обычно приглашал друзей и родню, они купались в озере, – объяснила миссис Харпер. – Зои, я говорила тебе, когда приехала сюда, что раньше жила в этом старом доме и ненавидела его. Причина моей ненависти в том, что два человека, которые значили для меня весь мир, погибли в результате ужасного несчастного случая.

Зои сочувственно посмотрела на женщину.

– Мне так жаль. Ваш сын знает?

Миссис Харпер слабо улыбнулась ей.

– Он знает только скудные факты. Я сказала ему, что именно поэтому не хотела сюда приезжать.

– И что он ответил?

– Он попросил прощения. И я тоже. Мне следовало рассказать ему раньше, только вот я не смогла. Но возвращение сюда вызвало столько эмоций, что мне пришлось открыться ему.

– Я сожалею.

– А я – нет, – заявила миссис Харпер. – Я думала, что не смогу находиться здесь, но на самом деле это было лучшее, что могло случиться. Я так и не смирилась с тем, что произошло с Натаниэлем и Элом, и здесь, снова переживая те воспоминания, поняла, что еще так много осталось недосказанным.

– Значит, у вас есть какие-то незаконченные дела? – уточнила Зои.

– Полагаю, что да.

Когда миссис Харпер повернулась к ней лицом, Зои увидела знакомое выражение: тихое терпение, осознание необходимости жить дальше.

– Я слышала, твой сын умер, Зои, – Тон миссис Харпер был настороженным, но мягким.

– Где вы это слышали? – Вопрос Зои прозвучал более резко, чем ей хотелось.

– По-моему, одна из медсестер упоминала об этом. С другой стороны, я не уверена, может, это моя опухоль снова играет со мной злую шутку. – Она печально улыбнулась. – Прости, если я переступила черту.

– Нет, все в порядке. – Зои почувствовала, как сердцебиение успокаивается. В конце концов, это было правдой. Она потеряла ребенка – ребенка, которого любила, обожала и с гордостью называла своим сыном. Она подняла взгляд на миссис Харпер, и между ними проскочило взаимопонимание. У Зои от волнения перехватило горло. – Просто об этом так трудно говорить. Кажется, легче никогда не становится.

– Это так, – печально молвила миссис Харпер. – Легче не становится. Как умер твой сын, если ты простишь мне этот вопрос?

– Шон, – уточнила Зои, желая, чтобы миссис Харпер знала имя ее сына. – Ему было семь. Его сбила машина.

– Какой ужас! – Выражение сожаления промелькнуло на лице миссис Харпер. – А твой муж?

Зои помотала головой, пытаясь ответить миссис Харпер, а заодно остановить слезы, которые грозили пролиться из глаз.

– Мы больше не вместе. Сын погиб отчасти по его вине. Он недосмотрел.

Миссис Харпер кивнула.

– Думаю, я бы чувствовала то же самое, если бы Альфред не погиб вместе с ним. Но, оказавшись здесь снова, я пришла к осознанию того, что весь этот гнев не помогает. Он ничего не делает для бедных душ, которых мы любили и потеряли, и уж точно ничего не делает для нас, все еще живущих с этим кошмаром. На самом деле ты причиняешь боль только самой себе. Вот почему мне нужна твоя помощь.

– Конечно, – кивнула Зои.

Миссис Харпер глубоко вздохнула.

– Мое время подходит к концу. У меня была хорошая жизнь. Я снова нашла любовь, родила еще одного ребенка, но всегда носила в себе ту очень личную боль. Теперь я хочу написать письмо сыну, которого потеряла. Я чувствую, что мне нужно дать ему знать, что хотя и продолжая жить, я никогда не забывала его, и для него всегда было место в моем сердце. Ты поможешь?

Глава 35

На следующий день Зои шагала по пустынным коридорам центрального госпиталя Бата, удивляясь, почему больницы во всем мире выглядят и ощущаются одинаково. Тот же запах хлорки, те же блестящие полы. Почему так? Почему ни одна больница не хочет иметь собственное лицо?

Вероятно, потому, что индивидуальность меньше всего нужна в том месте, где основное внимание уделялось исцелению, и никому из пациентов, конечно же, не хотелось, чтобы медики отвлекались от главного. Добравшись до палаты Бена, Зои сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Хотя Бен и говорил ей, что отсутствие новостей – лучшая новость, это не помешало ей лихорадочно проверять свой телефон каждые пять минут с того момента, как она пожелала ему всего наилучшего. Соответственно, она почти не спала прошлой ночью и весь день провела как на иголках. Зои знала, что не успокоится, пока не убедится, что с Беном все в порядке, и как только наступило время обеда, она помчалась в больницу, чтобы быть рядом с ним. Когда она увидела Кэндис на стуле в коридоре и заметила, насколько сломленной выглядит сестра Бена, Зои остановилась.

– Кэндис, что с тобой? – осторожно спросила она, оглядывая женщину. Обычно жизнерадостная, теперь Кэндис как будто потускнела. Она была одета в бесформенные черные легинсы и джемпер, а глаза напоминали булавочные головки.

Кэндис робко улыбнулась ей.

– Я в порядке. Это были долгие сутки.