Хранитель пчел из Алеппо

Утро выдалось холодным, на воду пикировали чайки и пеликаны. Многие люди стали засыпать, согретые костром, солнечными лучами и чувством безопасности. Мухаммед лежал на спине. Он не спал, а смотрел в широкое голубое небо, щурясь от яркого света. В руке он держал небольшой стеклянный шарик, перекатывая его в пальцах. Афра сидела по другую сторону от меня. Она положила голову мне на плечо и вцепилась в руку так, будто я мог сбежать. Даже уснув, жена не ослабила хватку. Я вспомнил Сами в младенчестве – он засыпал, вцепившись ртом в сосок Афры, сжимая ручкой ее платок. Удивительно, как можно полюбить кого-то с самого рождения, а потом держаться за него, будто за саму жизнь.

– Дядя Нури? – позвал Мухаммед.

– Да?

– Расскажите мне историю, чтобы я уснул. Мама всегда так делала, когда мне не спалось.

Я вспомнил историю, которую рассказывала мне в детстве мама в комнате с синим кафелем. Она склоняла голову над книгой – в правой руке трепетал красный веер – и ела пахлаву кол-шкор, ее любимое лакомство в Алеппо.

– Давайте же, дядя Нури! – сказал Мухаммед. – Скорее, иначе я усну, не услышав историю!

Я вдруг рассердился. Мне хотелось остаться в собственном мире, наполненном голосом моей матери, смотреть на порхающий в свете лампы веер.

– Если ты и так можешь уснуть, зачем тебе история?

– Чтобы быстрее уснуть.

– Хорошо, – сказал я. – История такова: мудрый калиф отправляет своих слуг – не помню точно, сколько их было, – в далекую пустыню на поиски таинственного Медного города, в который никто никогда не входил. Путешествие занимает два года и несколько месяцев, оно полно тягот. Слуги берут тысячу верблюдов и две тысячи конной кавалерии. Это я помню.

– Но это очень много! Зачем им тысяча верблюдов?

– Понимаю, но так было в истории. Они проходят через безлюдные земли, пробираются через руины, через пустыню с горячими ветрами, где нет ни воды, ни единого звука.

– Как может не быть звука?

– Его просто нет.

– Что, ни птиц, ни ветра, ни разговоров?

– Ничего.

Мухаммед сел. Казалось, он совсем не хочет спать. Возможно, я выбрал неправильную историю.

– Продолжайте!

– Хорошо, – сказал я. – Они выходят на равнину и замечают на горизонте что-то высокое и черное. Оттуда в небо поднимается дым. Когда они приближаются, то видят замок из черного камня со стальной дверью.

– Ух ты! – Мухаммед от любопытства распахнул глаза.

– Теперь ты не уснешь, да?

– Точно! – сказал мальчик, тряся меня за руку, чтобы я продолжал.

– Хорошо. Итак, дальше лежит Медный город, защищенный высокой стеной. За ней скрывается сверкающий рай из мечетей, минаретов, высоких башен и базаров. Можешь себе это представить?

– Могу. Там красиво!

– Очень красиво. Сверкает медь, поблескивают драгоценности, желтый мрамор. Но… но…

– Но?

– Там пусто. Нет никакого движения или звука. Странники не находят людей. В магазинах, домах, на улицах… только пустота. В том месте нет жизни. Она столь же бесполезна, как пыль. Ничто не может там расти. Ничто не может меняться.

– Почему?

– Слушай. В самом центре стоит огромный шатер с куполом, пронзающим небо. Люди проходят в зал с длинным столом, на поверхности которого высечены слова. Там говорится: «За этим столом обедали тысяча королей, слепых на правый глаз, и тысяча королей, слепых на левый глаз, и тысяча королей, слепых на оба глаза, – все они покинули мир и сгинули в гробницах и катакомбах». Каждый король, который правил этим городом, был слеп, в том или ином роде, поэтому оставил его полным богатств и лишенным жизни.

Я следил за лицом Мухаммеда, видел, как крутятся в его голове мысли. Он молчал, затаив дыхание.

– Это очень печальная история, – наконец выдохнул мальчик.

– Да, печальная.

– Она настоящая?

– Они всегда настоящие, разве не так?

– Как у нас дома?

– Да, совсем как дома.

Мухаммед лег, повернувшись к полыхающему огню, и закрыл глаза.

Глядя на дым, уходящий в утреннее небо, я вспомнил Мустафу, окуривающего колонии дымом в сезон сбора урожая: так мы защищались от укусов, чтобы собрать мед. Пчелы не могли уловить феромоны и не стали бы жалить в целях самозащиты.

Наполнив канистру деревянной стружкой, мы разожгли костер, а когда огонь немного разгорелся, приглушили пламя, добавив сверху еще горючего. Здесь совсем не нужен огонь, ведь если он дойдет до мехов – те вспыхнут и опалят пчелам крылья.