Хранитель подземелий

Каждый был занят своим делом. Крестальские мужчины, уже имевшие некоторый опыт в обращении оружием, усиленно тренировались под руководством Керриса Галарта, что обучал их фехтованию, бою в строю с копьем и щитом и иным основам сражения в армии. Арстель не прекращал работать, то он до мозолей и изнеможения в руках бился на тренировочной площадке с длинной палкой вместо копья или деревянным макетом меча в парах, либо помогал восстанавливать разрушенные части бастиона, либо штопал новые партии сапог для солдат – в этом деле он особенно ощущал себя полезным, поскольку нашлись задачи, в которых ему действительно равных не было. Хельд перетащил в главную крепость в центре стены свою провизию из Желудка Дракона и открыл там импровизированную забегаловку, сколоченную из ветхих шестов и навеса из грязного тряпья. Тем не менее, его стряпню с удовольствием ели как солдаты, так и те беззащитные люди, которых эти солдаты защищали. Не присоединялся он к тренировкам и работе оттого, что все свободное время практиковался в магии по старым книгам, что отыскал в библиотеке Карателей, куда без разрешения Глоддрика умудрился пробраться с помощью заклятия незримости. Мурвак то и дело показывал крутой характер, критикуя технику своих соучеников, методы обучения Галарта, а в свободное время ходил по стене, прикрикивая на строителей, что им следовало бы оторвать руки за такую неровную кладку камня или неумение правильно пользоваться раствором для крепления кирпичей. Доходило до того, что он материл архитектора, который соорудил столь ненадежное укрепление для границы Союза из-за того, что на стене было слишком мало мест для баллист и катапульт, а только бойницы для арбалетчиков.

– Жлобы, проедают налоги, которые мы платим, – то и дело плюя на землю, говорил Мурвак, – и ведь даже не ремонтировал никто эту треклятую стену.

Глоддрик за день успевал оббежать полстены в длину, взяв под свой контроль строительство укреплений, и если вдруг кого-то из строителей он заставал с кружкой пива и самокруткой в руках вместо молота или лопаты, Ганрайский Демон брал нетрудолюбивого работника за грудки и перекидывал через стену, но не отпускал, давая возможность насладиться пейзажем равнин и гор вдалеке, обдумывая необходимость работать более усердно на благо спасения мира. Под руководством Глоддрика было выстроено с пятьдесят катапульт, поставлено более ста чанов с маслом, которое воспламенялось от одной искры и было готово вылиться на красноголовых, а арбалетные болты, что привозили оружейники из Побережья Кесилора, были в изобилии. Некоторые партии оружия глава Карательного Отряда проверял лично.

Эрлингай редко выходил из кабинета в центральной башне крепости, выстроенной посреди стены, откуда он прочитывал за день по сотне распоряжений о раздаче партий оружия, его заказах, на исписанных листах пергамента, оставляя на них свою подпись до того, пока на его пальцах не остались мозоли от пера. Совместно с Глоддриком они обсуждали методы подготовки противоосадной обороны и вместе разработали инструктаж для защитников стены о том, что вначале следовало дождаться подхода горхолдов к стене на расстояние выстрела, затем дать несколько арбалетных залпов, потом использовать кипящее масло и камнепад, а уже лишь потом тех, кто выживет и сумеет вскарабкаться на стену, встретить с оружием наготове.

Клажир и Кэлрен не отходили друг от друга, подозревая, что это их последние дни вместе, отчего женатая пара каждый день пыталась прожить как последний. О том, что их страстная любовь мешала крепкому сну защитников крепости, знали все, но отнеслись с пониманием, кроме Мурвака, который пообещал, что отымеет их обоих одновременно, если эти стоны и шебуршание не прекратятся. Юкиара тренировалась вместе с Арстелем, шлифуя его технику боя на мечах и копьях, тем самым пытаясь дать понять, что обязательно прикроет его, когда дойдет дело до битвы. В то же время она говорила с Глоддриком, который очень неохотно ее выслушал, поскольку она тратила его драгоценное время, но девушка была непреклонна и пыталась добиться, чтобы ее семнадцатилетнего младшего брата Сангельса определили в подвал присматривать за женщинами, детьми и стариками. Глоддрик ответил лишь:

– Я в его возрасте каждый день дрался с уличной шпаной, чтобы прокормить себя и брата. Довольно подтирать ему сопли. Малому пора стать мужчиной.

Юкиара же исходила гневом на старого ганрайца, но смутно понимала его правоту, так как Сангельс вполне мог держать оружие и выйти на защиту стены. Она поклялась себе, что скорее умрет сама, чем позволит красноголовым хотя бы ранить своего брата. Все же день спустя руководивший передовой ганраец сам подошел к девушке, сообщив, что дал распоряжение ее брату ретироваться в подземья и присматривать за теми, кто нуждается в уходе и эвакуации на случай, если красные возьмут город. Когда Юкиара спросила, чем вызвана столь резкая перемена в решении, воин ответил: