Хранители

Певицы поблагодарили его. Но как только двери лифта закрылись,одна из женщин заявила, что уже слишком поздно – ведь они одетыдля исполнения песни про бриллианты.

Обосновавшись в своем номере, Этан и Савала спустились вниз,чтобы поужинать вместе с другими полицейскими. Сразу после ужинаЭтан откланялся и направился обратно в номер. К счастью, на этотраз подъем на лифте обошелся без пения «Сладких голосов».

В полной тишине, он выглянул из окна на главную улицу Лас-Вегаса.

Отсюда были видны многие крупные отели и казино – «Ривьера», «Сахара», «Серкес-серкес» и «Остров сокровищ». Вагончики монорельсовых поездов бесшумно курсировали внизу, соединяя отели сконференц-центром.

Хоть Этан прожил в Лас-Вегасе несколько лет, в центре он бывал только тогда, когда в гости приезжали друзья или родственники. Ну и изредка – по работе; но в основном он работал в пригородной зоне, к северу от центра.

Он задернул шторы, оставив за ними яркие огни казино и рекламы. Улегшись на одной из двух огромных кроватей, он думал о том,что скажет завтра Ричарду Корби. И как будет вести себя, если Корбивспомнит, кто он такой – полицейский, убивший его брата.

Один в темной комнате, он обсуждал насущные вопросы с Эндрю.

* * *

Этан прикинул, что в зале не меньше пяти тысяч мест, – и все онибыли заняты. Полицейские из Сан-Диего сидели чуть ближе середины зала. Открытие конференции было назначено на девять утра.

Но поскольку в этом зале, как и в большинстве других в Лас-Вегасе,не было окон, было практически невозможно определить время суток, не глядя на часы.

Свет в зале начал постепенно гаснуть. Сцена была пуста, за исключением кафедры посредине. Погрузившись в темноту, зрителипритихли. Из динамиков раздался низкий рокот. Вскоре он наполнилвесь зал, благодаря сверхсовременному звуковому оборудованию.

Рокот постепенно нарастал.

Затем снова воцарилась тишина.

Тьму пронзил луч лазера, запущенный со стороны сцены. Задняястена нанесла ответный лазерный удар. Лучи мелькали туда-сюда, какв настольном теннисе, а потом расщепились веером, складываясь вяркую пульсирующую сетку над головами у зрителей.

Музыка грохотала, напоминая мотивы из «Космической одиссеи». Лазерная сетка сменилась выстрелом прожектора, которыйпроложил тоннель света в центральном проходе и осветил человека, стоящего у задней стены. Он был одет в джинсы, темно-зеленуюузорчатую рубашку и синий пиджак. В руках у него было по деревянному ведру.

Под аплодисменты тысяч зрителей, Мэлори Саймон прошествовал по проходу. За ним следил прожектор и видеокамеры; каждоедвижение отображалось на двух больших экранах по обе стороныот сцены.

Он поставил ведра на сцену и резким театральным движениемповернулся к аудитории. Экраны показали крупный план: бритаяголова, правильные черты лица, темно-серые глаза, выражающиесилу и уверенность.

– Деревянные ведра, – начал он. – Сегодня непросто найти их впродаже. А ведь сто лет назад компании, производящие такие ведра,здравствовали и процветали. Но теперь их больше нет. Они исчезли.

Почему?

Он сделал выразительную паузу, прежде чем ответить на собственный вопрос.

– Они исчезли, поскольку неправильно определили спецификусвоего дела. Они думали, что их дело – производство деревянныхведер. Но на самом деле их делом была поставка воды.

Он поднял вверх указательный палец.

– Урок первый. Знайте, в чем ваше дело, а иначе окажетесь не у дел.

Со всех сторон от Этана слушатели заскрипели ручками и зашуршали блокнотами.

– Позвольте представить вам своего друга, – продолжил Саймон.

Прожектор снова устремился через проход в конец зала и нашелтам новую фигуру – человека в футбольной форме и с мячом в руках.

Из динамиков раздался голос конферансье:

– Дамы и господа, встречайте – Бо Брэдли, нападающий «Изгоевиз Невады»!

Зал взорвался аплодисментами, а Брэдли победоносно проследовал к сцене. На экранах мелькала подборка ярких моментов изего игры: Брэдли передает пас, Брэдли заносит мяч в конечнуюзону соперника.

Савала, хлопая в ладоши так же восторженно, как и все остальные, наклонился к Этану.

– Саймон – владелец «Изгоев», – прокричал он, перекрикивая шум.

Этан кивнул:

– Я знаю. Я раньше здесь жил.

Подойдя к Саймону на расстояние нескольких метров, Брэдлибросил ему мяч. Затем они пожали друг другу руки. Брэдли снялшлем и посмотрел в зал. У него было моложавое лицо и обаятельная улыбка.

Снова раздался голос Саймона:

– Вы первыми узнаете новость, которую мы планируем сообщить сегодня вечером на пресс-конференции: мы продлили контракт с Бо Брэдли еще на пять лет и заплатим ему сто миллионов долларов!

Новый всплеск аплодисментов.

– У меня работают победители! – воскликнул Саймон поверхаплодисментов.

Два мультимиллионера грелись в лучах всеобщего восторга. Когдазал затих, Саймон продолжил:

– Бо, скажи мне, в чем состоит твое дело? В том, чтобы нападать?

– Нет, сэр, – ответил Бо, сияя белоснежной улыбкой.

– В том, чтобы быть профессиональным футболистом?

– Нет, сэр.

– А в чем же тогда? В чем твое дело?

– В том, чтобы развлекать публику, сэр, – ответил Бо.

Саймон усмехнулся:

– Молодец, Бо!